Возможности и ограничения социально-экономической адаптации в условиях коронакризиса

Титов Владимир Н.

doi:10.31857/S086904990016455-2

Русский

Главная>Номер 4>Возможности и ограничения социально-экономической адаптации в условиях коронакризиса

Возможности и ограничения социально-экономической адаптации в условиях коронакризиса

Оглавление

Аннотация Оценить Содержание публикации

Библиография Комментарии

Возможности и ограничения социально-экономической адаптации в условиях коронакризиса

Аннотация

Код статьи

S086904990016455-2-1

DOI

10.31857/S086904990016455-2

Тип публикации

Статья

Статус публикации

Опубликовано

Авторы

Титов Владимир Николаевич Связаться с автором

Аффилиация: Российская Академия народного хозяйства и государственной службы
Адрес: Российская Федерация, Москва

Выпуск

Номер 4

Страницы

33-48

Аннотация

В статье предложено обоснование методологических предпосылок и результатов глубинных интервью, проведенных в мае 2020 г. с целью выявить различные аспекты социально-экономической адаптации населения в условиях кризиса, вызванного пандемией коронавируса. Автор выделяет традицию феноменологической социологии, герменевтику и нарративный анализ в качестве методологии анализа содержания глубинных интервью. Анализ позволил выявить определенные черты сходства и различия между двумя группами респондентов, выделенных по статусу занятости (наемные работники и предприниматели) с точки зрения оценки влияния кризиса на положение предприятий/бизнеса, особенности социально-экономического поведения, ресурсы и практики адаптации. Для обеих категорий характерна общая черта социально-экономического поведения – стремление занять выжидательную позицию, чтобы выявлять возможные перспективы в экономике и на рынке труда. Однако респонденты в статусе наемных работников более уверенно оценивали перспективы сохранения работы и уровня доходов. Активные формы адаптационного поведения особенно отчетливо проявлялись среди респондентов, занятых в сфере информационно-коммуникационных технологий. Предпринимателям было свойственно сочетание, с одной стороны, негативной оценки влияния кризисной ситуации на положение их бизнеса, а с другой – стремление искать новые рыночные возможности, реалистично оценивать угрозы и риски, полагаться на собственные силы. Отмечено, что в условиях продолжающегося кризиса особенности социально-экономической адаптации населения связаны не только со статусом занятости, но и с отраслевой спецификой, наличием сформированного портфеля заказов, устойчивостью клиентской базы, социального капитала.

Ключевые слова

глубинные интервью, социально-экономическая адаптация, кризис, экономическое поведение

Источник финансирования

Статья подготовлена в рамках выполнения научно-исследовательской работы государственного задания РАНХиГС

Классификатор

Получено

23.09.2021

Дата публикации

24.09.2021

Всего подписок

Всего просмотров

1911

Оценка читателей

0.0 (0 голосов)

Цитировать Скачать pdf

ГОСТ	Титов В. Н. Возможности и ограничения социально-экономической адаптации в условиях коронакризиса // Общественные науки и современность. – 2021. – Номер 4 C. 33-48 . URL: https://onsras.ru/s0321-50750000621-9-1-ru-15/?version_id=90437. DOI: 10.31857/S086904990016455-2
MLA	Titov, Vladimir "Opportunities and Limitations of Socio-economic Adaptation in the Coronavirus Crisis." Obshchestvennye nauki i sovremennost. 4 (2021).:33-48. DOI: 10.31857/S086904990016455-2
APA	Titov V. (2021). Opportunities and Limitations of Socio-economic Adaptation in the Coronavirus Crisis. Obshchestvennye nauki i sovremennost. no. 4, pp.33-48 DOI: 10.31857/S086904990016455-2

Библиография

1. Авраамова Е.М. (2005) Воспроизводство адаптационных практик в период российской трансформации // Общественные науки и современность. №6. С. 5-15.

2. Авраамова Е.М. (2008) Средний класс эпохи Путина // Общественные науки и современность, № 1. С. 28-36.

3. Авраамова Е.М. (2019) Доступность ресурсов развития для различных категорий населения // Общественные науки и современность. №3. С.36-51.

4. Авраамова Е.М., Дискин И.Е. (1997) Адаптация населения и элит (Институциональные предпосылки) // Общественные науки и современность. №1. С.24-33.

5. Авраамова Е.М., Логинов Д.М. (2002) Социально-экономическая адаптация: ресурсы и возможности // Общественные науки и современность. № 5. С. 24-34.

6. Авраамова Е.М., Логинов Д.М. (2018) Адаптационные стратегии населения в 2017 г. // Экономическое развитие России. Т. 25. № 3. С. 74-76.

7. Гордон Л.А. (1994) Социальная адаптация к современным условиям // Социологические исследования. № 8-9. С. 3-15.

8. Григорьев Л.М., Малева Т.М. (2001) Средний класс в России на рубеже этапов трансформации // Вопросы экономики. №1. С.45-61.

9. Логинов Д.М. (2020) Социальное самочувствие российского населения в период острой фазы эпидемиологического кризиса // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. № 6. С. 470-487.

10. Малева Т.М (ред.) (2003) Средние классы в современной России: экономические и социальные стратегии. Моск. М.: Гендальф. 506 с.

11. Робертс Б. (2004) Конструирование индивидуальных мифов. // ИНТЕР, № 2-3. С.7-15.

12. Титов В.Н. (2019) Наследие М. Хайдеггера и А. Шютца в контексте развития интерпретативной социологии. // Общественные науки и современность. №6. С.157-173.

13. Тихонова Н.Е., Мареева С.В. (2009) Средний класс: теория и реальность. М.: Альфа. 320 с.

14. Шабанова М.А. (1995) Социальная адаптация в контексте свободы // Социологические исследования. № 9. С. 81-88.

15. K.J. Gergen (Ed.) (1999). An Invitation to Social Constructionism. London: Sage.


1	Методологические предпосылки анализа социально-экономической адаптации на основе глубинных интервью	<strong>Методологические предпосылки анализа социально-экономической адаптации н</strong><strong>а основе глубинных интервью</strong> <strong>Методологические предпосылки анализа социально-экономической адаптации н</strong><strong>а основе глубинных интервью</strong>

2	Мировой экономический кризис, спровоцированный пандемией коронавируса, разворачивается с 2020 г. и оказывает серьезное негативное влияние на все сферы социально-экономической жизни населения. Эксперты сравнивают последствия нынешней ситуации с «Великой депрессией». Нередко их комментарии наполнены алармистскими настроениями.	Мировой экономический кризис, спровоцированный пандемией коронавируса, разворачивается с 2020 г. и оказывает серьезное негативное влияние на все сферы социально-экономической жизни населения. Эксперты сравнивают последствия нынешней ситуации с «Великой депрессией». Нередко их комментарии наполнены алармистскими настроениями. Мировой экономический кризис, спровоцированный пандемией коронавируса, разворачивается с 2020 г. и оказывает серьезное негативное влияние на все сферы социально-экономической жизни населения. Эксперты сравнивают последствия нынешней ситуации с «Великой депрессией». Нередко их комментарии наполнены алармистскими настроениями.

3	Среди наиболее пострадавших от кризиса и связанных с коронавирусом ограничительных мер оказались такие сферы экономики, как туризм, транспорт, гостиничный бизнес и общественное питание, оптовая и розничная торговля, производство, недвижимость, массовая культура. В наиболее уязвимом положении оказались компании малого и среднего бизнеса, многие из которых были вынуждены закрыться либо перейти на «гибкий» режим функционирования, перевести своих сотрудников на дистанционную надомную работу или частичную, временную занятость. Неизбежными последствиями массовой глобальной безработицы и распространения «гибких» неформальных форм занятости становится рост бедности.	Среди наиболее пострадавших от кризиса и связанных с коронавирусом ограничительных мер оказались такие сферы экономики, как туризм, транспорт, гостиничный бизнес и общественное питание, оптовая и розничная торговля, производство, недвижимость, массовая культура. В наиболее уязвимом положении оказались компании малого и среднего бизнеса, многие из которых были вынуждены закрыться либо перейти на «гибкий» режим функционирования, перевести своих сотрудников на дистанционную надомную работу или частичную, временную занятость. Неизбежными последствиями массовой глобальной безработицы и распространения «гибких» неформальных форм занятости становится рост бедности. Среди наиболее пострадавших от кризиса и связанных с коронавирусом ограничительных мер оказались такие сферы экономики, как туризм, транспорт, гостиничный бизнес и общественное питание, оптовая и розничная торговля, производство, недвижимость, массовая культура. В наиболее уязвимом положении оказались компании малого и среднего бизнеса, многие из которых были вынуждены закрыться либо перейти на «гибкий» режим функционирования, перевести своих сотрудников на дистанционную надомную работу или частичную, временную занятость. Неизбежными последствиями массовой глобальной безработицы и распространения «гибких» неформальных форм занятости становится рост бедности.

4	Наибольшую устойчивость и даже рост деловой активности продемонстрировали высокотехнологичные компании, которые обеспечили необходимые технологические возможности для дистанционной работы (видеоконференции, онлайн-торговля, электронная почта, социальные сети, компьютерные игры, потоковые мультимедиа и т.п.).	Наибольшую устойчивость и даже рост деловой активности продемонстрировали высокотехнологичные компании, которые обеспечили необходимые технологические возможности для дистанционной работы (видеоконференции, онлайн-торговля, электронная почта, социальные сети, компьютерные игры, потоковые мультимедиа и т.п.). Наибольшую устойчивость и даже рост деловой активности продемонстрировали высокотехнологичные компании, которые обеспечили необходимые технологические возможности для дистанционной работы (видеоконференции, онлайн-торговля, электронная почта, социальные сети, компьютерные игры, потоковые мультимедиа и т.п.).

5	Кризис объективно усугубляет риск «социальной дистанции». Увеличение «социальной дистанции» проявляется в размывании источников доверия: рациональный расчет на выгодность поддержания деловых обязательств, приверженность общему ценностно-нормативному порядку, подтвержденные ранее обязательства, следование традиции, эмоциональные связи.	Кризис объективно усугубляет риск «социальной дистанции». Увеличение «социальной дистанции» проявляется в размывании источников доверия: рациональный расчет на выгодность поддержания деловых обязательств, приверженность общему ценностно-нормативному порядку, подтвержденные ранее обязательства, следование традиции, эмоциональные связи. Кризис объективно усугубляет риск «социальной дистанции». Увеличение «социальной дистанции» проявляется в размывании источников доверия: рациональный расчет на выгодность поддержания деловых обязательств, приверженность общему ценностно-нормативному порядку, подтвержденные ранее обязательства, следование традиции, эмоциональные связи.

6	Ожидаемым последствием кризиса может стать изменение принятых и усвоенных ранее моделей и форм социально-экономического поведения, социальных представлений о профессионально-образовательных траекториях, путях и способах построения карьеры.	Ожидаемым последствием кризиса может стать изменение принятых и усвоенных ранее моделей и форм социально-экономического поведения, социальных представлений о профессионально-образовательных траекториях, путях и способах построения карьеры. Ожидаемым последствием кризиса может стать изменение принятых и усвоенных ранее моделей и форм социально-экономического поведения, социальных представлений о профессионально-образовательных траекториях, путях и способах построения карьеры.

7	Чтобы содержательно понять и осмыслить проблемы влияния современного кризиса на изменение ранее освоенных моделей социально-экономического поведения, сотрудники Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС в мае 2020 г. провели углубленные интервью с 24 респондентами, которые проживают в региональных столицах Приволжского Федерального округа: Самара, Уфа, Ижевск, Оренбург, Нижний Новгород, Киров, Саратов, Пермь, Пенза, Йошкар-Ола, Ульяновск, Казань. Было бы некорректно экстраполировать полученные в ходе интервью данные на население страны в целом. Соответственно, результаты анализа могут быть распространены только на локальные социально-демографические группы.	Чтобы содержательно понять и осмыслить проблемы влияния современного кризиса на изменение ранее освоенных моделей социально-экономического поведения, сотрудники Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС в мае 2020 г. провели углубленные интервью с 24 респондентами, которые проживают в региональных столицах Приволжского Федерального округа: Самара, Уфа, Ижевск, Оренбург, Нижний Новгород, Киров, Саратов, Пермь, Пенза, Йошкар-Ола, Ульяновск, Казань. Было бы некорректно экстраполировать полученные в ходе интервью данные на население страны в целом. Соответственно, результаты анализа могут быть распространены только на локальные социально-демографические группы. Чтобы содержательно понять и осмыслить проблемы влияния современного кризиса на изменение ранее освоенных моделей социально-экономического поведения, сотрудники Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС в мае 2020 г. провели углубленные интервью с 24 респондентами, которые проживают в региональных столицах Приволжского Федерального округа: Самара, Уфа, Ижевск, Оренбург, Нижний Новгород, Киров, Саратов, Пермь, Пенза, Йошкар-Ола, Ульяновск, Казань. Было бы некорректно экстраполировать полученные в ходе интервью данные на население страны в целом. Соответственно, результаты анализа могут быть распространены только на локальные социально-демографические группы.

8	Интервью проводились при личных контактах с респондентами на основе сценария, который содержал следующие тематические блоки:	Интервью проводились при личных контактах с респондентами на основе сценария, который содержал следующие тематические блоки: Интервью проводились при личных контактах с респондентами на основе сценария, который содержал следующие тематические блоки:

9	оценка сферы профессиональной деятельности; оценка условий трудовой деятельности до кризисной ситуации; описание и оценка образовательно-профессиональной траектории, перспектив и условий для успешной карьеры; стратегии и тактики адаптационного поведения в условиях кризиса. Среди респондентов (30-55 лет, имеют профессиональное образование и используют его в работе, оценивают свою профессиональную карьеру как «успешная» или «относительно успешная») были выделены две равные группы: работающие по найму и фрилансеры (индивидуальные предприниматели, самозанятые).	<ol> <li>оценка сферы профессиональной деятельности;</li> <li>оценка условий трудовой деятельности до кризисной ситуации;</li> <li>описание и оценка образовательно-профессиональной траектории, перспектив и условий для успешной карьеры;</li> <li>стратегии и тактики адаптационного поведения в условиях кризиса.</li></ol> Среди респондентов (30-55 лет, имеют профессиональное образование и используют его в работе, оценивают свою профессиональную карьеру как «успешная» или «относительно успешная») были выделены две равные группы: работающие по найму и фрилансеры (индивидуальные предприниматели, самозанятые). <ol> <li>оценка сферы профессиональной деятельности;</li> <li>оценка условий трудовой деятельности до кризисной ситуации;</li> <li>описание и оценка образовательно-профессиональной траектории, перспектив и условий для успешной карьеры;</li> <li>стратегии и тактики адаптационного поведения в условиях кризиса.</li></ol> Среди респондентов (30-55 лет, имеют профессиональное образование и используют его в работе, оценивают свою профессиональную карьеру как «успешная» или «относительно успешная») были выделены две равные группы: работающие по найму и фрилансеры (индивидуальные предприниматели, самозанятые).

10	Такое разделение респондентов обусловлено исходным допущением о том, что оценка общего социально-экономического контекста, установки в отношении экономических практик и понимание методов адаптации к существующим условиям в значительной степени связаны со статусом занятости.	Такое разделение респондентов обусловлено исходным допущением о том, что оценка общего социально-экономического контекста, установки в отношении экономических практик и понимание методов адаптации к существующим условиям в значительной степени связаны со статусом занятости. Такое разделение респондентов обусловлено исходным допущением о том, что оценка общего социально-экономического контекста, установки в отношении экономических практик и понимание методов адаптации к существующим условиям в значительной степени связаны со статусом занятости.

11	Всех респондентов можно условно отнести к «среднему классу» с точки зрения уровня образования, дохода, профессионального статуса, самооценки и социального положения. Исследователи придерживаются той точки зрения, что «среднему классу» присущи следующие функции:	Всех респондентов можно условно отнести к «среднему классу» с точки зрения уровня образования, дохода, профессионального статуса, самооценки и социального положения. Исследователи придерживаются той точки зрения, что «среднему классу» присущи следующие функции: Всех респондентов можно условно отнести к «среднему классу» с точки зрения уровня образования, дохода, профессионального статуса, самооценки и социального положения. Исследователи придерживаются той точки зрения, что «среднему классу» присущи следующие функции:

12	экономические функции: поставщик высококвалифицированной рабочей силы, экономический донор (уплачивает налоги), создает спрос на потребительском рынке, рациональный инвестор, пополнение малого и среднего бизнеса; функция социального стабилизатора; политические функции: носитель демократических ценностей, активный и рациональный избиратель, гарант стабильности развития государства, социальный контролер органов государственной власти и местного самоуправления; социальная функция проводника инновационных форм социально-экономической деятельности; культурно-образовательные функции: интегратор, хранитель и распространитель ценностей, норм, традиций и законов обществ [Авраамова 2008; Григорьев 2001; Средние классы…2003; Средний класс…2009].	<ol> <li>экономические функции: поставщик высококвалифицированной рабочей силы, экономический донор (уплачивает налоги), создает спрос на потребительском рынке, рациональный инвестор, пополнение малого и среднего бизнеса;</li> <li>функция социального стабилизатора;</li> <li>политические функции: носитель демократических ценностей, активный и рациональный избиратель, гарант стабильности развития государства, социальный контролер органов государственной власти и местного самоуправления;</li> <li>социальная функция проводника инновационных форм социально-экономической деятельности;</li> <li>культурно-образовательные функции: интегратор, хранитель и распространитель ценностей, норм, традиций и законов обществ [<em>Авраамова</em> 2008; <em>Григ</em><em>орьев </em>2001<em>; </em>Средние классы…2003; Средний класс…2009].</li></ol> <ol> <li>экономические функции: поставщик высококвалифицированной рабочей силы, экономический донор (уплачивает налоги), создает спрос на потребительском рынке, рациональный инвестор, пополнение малого и среднего бизнеса;</li> <li>функция социального стабилизатора;</li> <li>политические функции: носитель демократических ценностей, активный и рациональный избиратель, гарант стабильности развития государства, социальный контролер органов государственной власти и местного самоуправления;</li> <li>социальная функция проводника инновационных форм социально-экономической деятельности;</li> <li>культурно-образовательные функции: интегратор, хранитель и распространитель ценностей, норм, традиций и законов обществ [<em>Авраамова</em> 2008; <em>Григ</em><em>орьев </em>2001<em>; </em>Средние классы…2003; Средний класс…2009].</li></ol>

13	Можно предположить, что экономический кризис оказал определенное влияние на выполнение тех или иных функций среднего класса. В то же время следует отметить, что данные углубленных интервью, полученные в ограниченной выборке, могут свидетельствовать о наличии отдельных тенденций и не отражают статистически значимых процессов в обществе в целом.	Можно предположить, что экономический кризис оказал определенное влияние на выполнение тех или иных функций среднего класса. В то же время следует отметить, что данные углубленных интервью, полученные в ограниченной выборке, могут свидетельствовать о наличии отдельных тенденций и не отражают статистически значимых процессов в обществе в целом. Можно предположить, что экономический кризис оказал определенное влияние на выполнение тех или иных функций среднего класса. В то же время следует отметить, что данные углубленных интервью, полученные в ограниченной выборке, могут свидетельствовать о наличии отдельных тенденций и не отражают статистически значимых процессов в обществе в целом.

14	Представление результатов анализа и интерпретации глубинных интервью подчинено определенной логике, которая обусловлена задачами исследования. Особое внимание обращено на выявление восприятия и оценки респондентами кризисной ситуации, ее влияния на ощущение стабильности социально-экономического положения, оценку рисков потери работы, снижения достигнутого уровня материального положения и статуса и т.п.	Представление результатов анализа и интерпретации глубинных интервью подчинено определенной логике, которая обусловлена задачами исследования. Особое внимание обращено на выявление восприятия и оценки респондентами кризисной ситуации, ее влияния на ощущение стабильности социально-экономического положения, оценку рисков потери работы, снижения достигнутого уровня материального положения и статуса и т.п. Представление результатов анализа и интерпретации глубинных интервью подчинено определенной логике, которая обусловлена задачами исследования. Особое внимание обращено на выявление восприятия и оценки респондентами кризисной ситуации, ее влияния на ощущение стабильности социально-экономического положения, оценку рисков потери работы, снижения достигнутого уровня материального положения и статуса и т.п.

15	В научной литературе проблематика социально-экономической адаптации на протяжении длительного периода изучалась в работах отечественных исследователей [Авраамова, Дискин 1997; Авраамова, Логинов 2002; Авраамова 2005; Авраамова, Логинов 2018; Авраамова 2019; Гордон 1994; Шабанова 1995; Логинов 2020]. Данная проблематика рассматривалась с различных ракурсов: характер отношений между субъектами адаптации и формирующейся социально-экономической, институциональной и социокультурной реальностью; модели адаптационного поведения; факторы и ресурсы адаптации; социально-психологические типы адаптационного поведения и т.д. Под адаптацией понимается поведение, которое ориентировано на выстраивание таких хозяйственных практик, форм трудового поведения, мотивации и идентичности, которые были бы адекватны требованиям социально-экономического и институционального контекста и обеспечивали благоприятные возможности для статусного продвижения, профессиональной карьеры и роста доходов.	В научной литературе проблематика социально-экономической адаптации на протяжении длительного периода изучалась в работах отечественных исследователей [<em>Авраамова, Дискин</em> 1997; <em>Авраамова, Логинов</em> 2002; <em>Авраамова</em> 2005; <em>Авраамова, Логинов</em> 2018; <em>Авраамова</em> 2019; <em>Гордон</em> 1994; <em>Шабанова</em> 1995; <em>Логинов</em> 2020]. Данная проблематика рассматривалась с различных ракурсов: характер отношений между субъектами адаптации и формирующейся социально-экономической, институциональной и социокультурной реальностью; модели адаптационного поведения; факторы и ресурсы адаптации; социально-психологические типы адаптационного поведения и т.д. Под адаптацией понимается поведение, которое ориентировано на выстраивание таких хозяйственных практик, форм трудового поведения, мотивации и идентичности, которые были бы адекватны требованиям социально-экономического и институционального контекста и обеспечивали благоприятные возможности для статусного продвижения, профессиональной карьеры и роста доходов. В научной литературе проблематика социально-экономической адаптации на протяжении длительного периода изучалась в работах отечественных исследователей [<em>Авраамова, Дискин</em> 1997; <em>Авраамова, Логинов</em> 2002; <em>Авраамова</em> 2005; <em>Авраамова, Логинов</em> 2018; <em>Авраамова</em> 2019; <em>Гордон</em> 1994; <em>Шабанова</em> 1995; <em>Логинов</em> 2020]. Данная проблематика рассматривалась с различных ракурсов: характер отношений между субъектами адаптации и формирующейся социально-экономической, институциональной и социокультурной реальностью; модели адаптационного поведения; факторы и ресурсы адаптации; социально-психологические типы адаптационного поведения и т.д. Под адаптацией понимается поведение, которое ориентировано на выстраивание таких хозяйственных практик, форм трудового поведения, мотивации и идентичности, которые были бы адекватны требованиям социально-экономического и институционального контекста и обеспечивали благоприятные возможности для статусного продвижения, профессиональной карьеры и роста доходов.

16	В качестве методологической основы для интерпретации содержания глубинных интервью целесообразно обратиться к наследию феноменологической социологии А. Шютца и философии М. Хайдеггера [Титов 2019]. А. Шютц в качестве предмета исследования рассматривает процесс социального познания и конституирования «жизненного мира». Концепция «жизненного мира», который понимается как сфера социальной повседневности и самоочевидности, позволяет подойти к пониманию того, что является значимым, актуальным для человека в ситуации обыденных социальных практик, какие проблемами он озадачен в своей повседневной жизни. Человек предстает в данном случае как активный субъект, движимый определенными целерациональными или ценностно-рациональными мотивами, который познает и конструирует свой социальный мир.	В качестве методологической основы для интерпретации содержания глубинных интервью целесообразно обратиться к наследию феноменологической социологии А. Шютца и философии М. Хайдеггера [<em>Титов</em> 2019]. А. Шютц в качестве предмета исследования рассматривает процесс социального познания и конституирования «жизненного мира». Концепция «жизненного мира», который понимается как сфера социальной повседневности и самоочевидности, позволяет подойти к пониманию того, что является значимым, актуальным для человека в ситуации обыденных социальных практик, какие проблемами он озадачен в своей повседневной жизни. Человек предстает в данном случае как активный субъект, движимый определенными целерациональными или ценностно-рациональными мотивами, который познает и конструирует свой социальный мир. В качестве методологической основы для интерпретации содержания глубинных интервью целесообразно обратиться к наследию феноменологической социологии А. Шютца и философии М. Хайдеггера [<em>Титов</em> 2019]. А. Шютц в качестве предмета исследования рассматривает процесс социального познания и конституирования «жизненного мира». Концепция «жизненного мира», который понимается как сфера социальной повседневности и самоочевидности, позволяет подойти к пониманию того, что является значимым, актуальным для человека в ситуации обыденных социальных практик, какие проблемами он озадачен в своей повседневной жизни. Человек предстает в данном случае как активный субъект, движимый определенными целерациональными или ценностно-рациональными мотивами, который познает и конструирует свой социальный мир.

17	Подход Хайдеггера переносит фокус внимания на изначальную включенность человека в социально-культурный контекст, где мир повседневности скорее не конструируется, а задается как некий «естественный» и сам собой разумеющийся нормативный порядок. Социальное бытие человека проявляется в его практической ориентации на мир, умении компетентно использовать окружающие его вещи. Выражением указанной практической ориентации в мире является «забота», «озабоченность» решением повседневных практических проблем. Данный подход позволяет прийти к пониманию социально-культурного фона через выявление представлений о том, что именно респонденты рассматривают в качестве «естественного», «нормального». В результате появляется возможность при анализе приблизиться к пониманию того, что в данной социальной среде и в обществе в целом признают «правильным» образом жизни, «правильными» практиками.	Подход Хайдеггера переносит фокус внимания на изначальную включенность человека в социально-культурный контекст, где мир повседневности скорее не конструируется, а задается как некий «естественный» и сам собой разумеющийся нормативный порядок. Социальное бытие человека проявляется в его практической ориентации на мир, умении компетентно использовать окружающие его вещи. Выражением указанной практической ориентации в мире является «забота», «озабоченность» решением повседневных практических проблем. Данный подход позволяет прийти к пониманию социально-культурного фона через выявление представлений о том, что именно респонденты рассматривают в качестве «естественного», «нормального». В результате появляется возможность при анализе приблизиться к пониманию того, что в данной социальной среде и в обществе в целом признают «правильным» образом жизни, «правильными» практиками. Подход Хайдеггера переносит фокус внимания на изначальную включенность человека в социально-культурный контекст, где мир повседневности скорее не конструируется, а задается как некий «естественный» и сам собой разумеющийся нормативный порядок. Социальное бытие человека проявляется в его практической ориентации на мир, умении компетентно использовать окружающие его вещи. Выражением указанной практической ориентации в мире является «забота», «озабоченность» решением повседневных практических проблем. Данный подход позволяет прийти к пониманию социально-культурного фона через выявление представлений о том, что именно респонденты рассматривают в качестве «естественного», «нормального». В результате появляется возможность при анализе приблизиться к пониманию того, что в данной социальной среде и в обществе в целом признают «правильным» образом жизни, «правильными» практиками.

18	Кроме того, при интерпретации содержания глубинных интервью целесообразно обратиться к методологии анализа нарративов, поскольку интервью обычно содержат те или иные биографические описания в определенном временном и социальном контексте [Робертс 2004].	Кроме того, при интерпретации содержания глубинных интервью целесообразно обратиться к методологии анализа нарративов, поскольку интервью обычно содержат те или иные биографические описания в определенном временном и социальном контексте [<em>Робертс</em> 2004]. Кроме того, при интерпретации содержания глубинных интервью целесообразно обратиться к методологии анализа нарративов, поскольку интервью обычно содержат те или иные биографические описания в определенном временном и социальном контексте [<em>Робертс</em> 2004].

19	Интервью содержат интерпретации респондентами своей истории становления, описание карьерных траекторий, определенных драматических событий, через которые раскрывается личная и социальная идентичность респондента. Нарратив опирается на различные социокультурные дискурсы, верования и идеологии, которые преобладают в обществе. Нарративы могут отражать реакции респондентов на социально-экономические процессы, кризисные ситуации.	Интервью содержат интерпретации респондентами своей истории становления, описание карьерных траекторий, определенных драматических событий, через которые раскрывается личная и социальная идентичность респондента. Нарратив опирается на различные социокультурные дискурсы, верования и идеологии, которые преобладают в обществе. Нарративы могут отражать реакции респондентов на социально-экономические процессы, кризисные ситуации. Интервью содержат интерпретации респондентами своей истории становления, описание карьерных траекторий, определенных драматических событий, через которые раскрывается личная и социальная идентичность респондента. Нарратив опирается на различные социокультурные дискурсы, верования и идеологии, которые преобладают в обществе. Нарративы могут отражать реакции респондентов на социально-экономические процессы, кризисные ситуации.

20	Содержание нарративов позволяет описывать жизненный мир повседневности респондентов в различных социальных средах (семья, работа, отдых, хобби, соседи и т.п.), определять ресурсы (формы капиталов: экономический, социальный, культурный, административный), которые использует человек для решения своих практических задач. Описания событий жизни человека, которые излагаются в нарративах, выстраиваются в определенную последовательность событий, которые могут описываться в различных оценочных формах: стабильность, прогресс или регресс [Gergen 1999; Gergen, M.M., Gergen, K.J. 1984].	Содержание нарративов позволяет описывать жизненный мир повседневности респондентов в различных социальных средах (семья, работа, отдых, хобби, соседи и т.п.), определять ресурсы (формы капиталов: экономический, социальный, культурный, административный), которые использует человек для решения своих практических задач. Описания событий жизни человека, которые излагаются в нарративах, выстраиваются в определенную последовательность событий, которые могут описываться в различных оценочных формах: стабильность, прогресс или регресс [<em>Gergen </em>1999; <em>Gergen, M.M., Gergen, K.J.</em> 1984]. Содержание нарративов позволяет описывать жизненный мир повседневности респондентов в различных социальных средах (семья, работа, отдых, хобби, соседи и т.п.), определять ресурсы (формы капиталов: экономический, социальный, культурный, административный), которые использует человек для решения своих практических задач. Описания событий жизни человека, которые излагаются в нарративах, выстраиваются в определенную последовательность событий, которые могут описываться в различных оценочных формах: стабильность, прогресс или регресс [<em>Gergen </em>1999; <em>Gergen, M.M., Gergen, K.J.</em> 1984].

Библиография

Комментарии

Войти через