- PII
- S102694520026685-4-1
- DOI
- 10.31857/S102694520026685-4
- Publication type
- Article
- Status
- Published
- Authors
- Volume/ Edition
- Volume / Issue 7
- Pages
- 88-99
- Abstract
The article is devoted to the issues of legal regulation of payments levied in order to implement the principle of payment for nature management (the so-called “environmental payments”), as well as the analysis of the effectiveness of various models of embedding non-tax and tax fees in the economy of the Russian Federation and foreign countries. The relevance of the study is due to the invariance of approaches used in world practice to the development of state management policy in the field of reducing the negative impact on the environment in general with the use of ecological and economic incentives aimed at ensuring rational use of natural resources in the activities of economic entities, in particular. The purpose of the study is to study the impact of environmental payments on the effectiveness of environmental protection activities and to consider the prospects for the development of their stimulating role in order to ensure rational use of natural resources, as well as to reduce the anthropogenic load on environmental components. The achievement of this goal is ensured through a comparative analysis of the best foreign practices in terms of legal regulation of the implementation of the principles of “polluter pays”, “payment for environmental management”, as well as through the formation of directions for improving Russian legal regulation in this area using a comprehensive economic model combining fiscal, compensatory and incentive functions aimed at improving environmental and economic efficiency environmental policy. Based on the review of trends in the legal regulation of the “polluter pays” principle, the authors conduct a general theoretical characterization of payments for negative environmental impact and propose directions for improving the development of the institute of rational nature management. The article substantiates the conclusion that when choosing an economic model for the implementation of the principle of payment for environmental management and compensation for environmental damage, attention should be focused on stimulating responsible environmental management. This will make it possible to increase the efficiency of managing the environmental and economic activities of economic entities, including through their motivation to transform production processes using low-carbon, energy-efficient and other “green” technologies. In the course of the research, the authors used legal methods of normative legal formalization, comparative jurisprudence, legal modeling, as well as general scientific methods - system analysis, deduction, analogy, synthesis, etc.
- Keywords
- rational use of natural resources, ecological and economic efficiency of activities, tax and non-tax environmental payments, low-carbon, energy-efficient technologies, “green” economy, the principle of “polluter pays”
- Date of publication
- 24.08.2023
- Number of purchasers
- 15
- Views
- 314
Введение
Правовое регулирование отношений в сфере природоохранной деятельности и рационального природопользования - один из актуальных вопросов современности. В научной литературе доминирующим предметом исследований является вопрос эффективности экологических платежей в рамках стимулирования субъектов хозяйственной деятельности к рачительному природопользованию.
Негативные воздействия хозяйственной и иной деятельности, ухудшающие качество окружающей среды, не только нуждаются в контроле, но и требуют формирования подходов, создающих основу, в том числе и экономическую, для минимизации рисков деградации компонентов окружающей среды или утраты природных объектов на отдельных территориях, возмещения экологического вреда, стимулирования внедрения инновационных технологий и развития экологически безопасных (нейтральных) производств.
Один из экономических инструментов обеспечения рационального природопользования - введение экологических платежей. При этом, несмотря на широкое использование этого словосочетания в нормативных актах и научной литературе, термин «экологический платеж» в законодательстве четко не определен. Экологические платежи - обобщенное понятие, которое используется для обозначения соответствующих платежей в сфере природопользования, условно делящихся, в свою очередь, на налоговые и неналоговые в зависимости от целей взимания (обезличенного пополнения бюджета либо адресной компенсации затрат государства)1.
Традиционно плата за негативное воздействие на окружающую среду взимается за следующие его виды: выбросы загрязняющих веществ в атмосферный воздух стационарными источниками; сбросы загрязняющих веществ в водные объекты; хранение, захоронение отходов производства и потребления.
Наряду с неналоговыми платежами многие страны внедряют систему экологических налогов, являющихся по характеру фискальными. Такие налоги используются в качестве эффективного средства для пополнения государственного бюджета2.
В настоящее время в различных государствах активно используются специалистами три основных модели встраивания налоговых и неналоговых платежей в экономические системы3.
Простая модель – система, используемая в странах линейной экономики и устанавливающая лишь один из видов экологических платежей (либо неналоговых, либо налоговых) как за природопользование, так и за негативное воздействие на окружающую среду.
Гибридная модель – система, которая характеризуется тем, что наряду с неналоговыми платежами вводятся экологические налоги.
Циркулярная модель – система, которая появилась в результате внедрения моделей циркулярной экономики (экономики замкнутого цикла). Ее характерной особенностью является создание правовых, технических и финансовых условий, стимулирующих эффективное использование ресурсов, на основе системы гибкого распределения налоговой и иной платежной нагрузки. При циркулярной модели традиционно используется не только два вида платежей (налоговые и неналоговые), но и устанавливается дифференцированная шкала налогообложения, при которой существенное значение при определении ставки налогообложения отводится значимости экологического воздействия на окружающую среду.
В современных условиях экономического развития гибридная и циркулярная модели постепенно вытесняют простую модель, так как доказывают большую эффективность. В частности, гибридная и циркулярная модели в рамках реализации принципа «загрязнитель платит» включают в себя положительные эффекты, которые свойственны и простой модели, но с более высокими показателями стимулирующего воздействия на хозяйствующих субъектов в части понуждения их к рациональному природопользованию, т.е. способствуют к позитивному с точки зрения охраны окружающей среды поведению.
Если сравнивать действенность гибридной и циркулярной моделей, то, на наш взгляд, последняя имеет целый ряд преимуществ. В частности, дифференциации налоговых ставок наличествует и в гибридной модели, однако циркулярная модель одновременно еще предполагает перераспределение финансовой нагрузки при реализации определенных социальных проектов, например, компенсацию части налогового бремени для предприятий при использовании низкоуглеводных технологий. Одновременно, циркулярная модель позволяет компенсировать выпадающие доходы бюджета при льготировании части налоговых выплат для социально незащищенных слоев населения или при стимулировании предприятий к использованию наилучших доступных технологий в целях перехода к низкоуглеродной экономике.
Кроме того, характерным моментом для циркулярной модели является повышение экологических платежей для тех предприятий, которые не переходят на наилучшие доступные технологии и продолжают оказывать значимое негативное воздействие на окружающую среду. Одновременно, данная модель позволяет формировать экономические предпосылки для выполнения взятых на себя государством обязательств по снижению выбросов парниковых газов и других экологических требований.
В обоснование своей позиции и учитывая компенсационный характер платежей за негативное воздействие на окружающую среду, а также важность формирования стимулирующих инструментов для обеспечения экологической безопасности4, авторы концентрируют внимание на сравнительный анализ эффективности стимулирующего характера экологических платежей при использовании каждой из ранее указанных моделей – простой, гибридной и циркулярной.
Зарубежный опыт выбора моделей правового регулирования стимулирования рационального природопользования и минимизации вредного воздействия на окружающую среду с использованием экологических платежей.
В научной литературе уделяется существенное внимание по актуализации национального законодательства по внедрению новых инструментов стимулирования рационального природопользования5, а также совершенствованию устоявшихся подходов в области налоговой политики, в том числе в части инвестирования проектов с использованием «зеленых облигаций»6; реализации субсидированного финансирования экологических мероприятий7, введение в государственную систему налогообложения оптимальных моделей взимания экологических налогов8.
6. Rose P. (2019) Certifying the “Climate” in climate bonds // Capital Markets Law Journal. 14-1, 59–77. DOI: 10.1093/cmlj/kmy032; Freeburn L., Ramsay I. (2020) Green bonds: legal and policy issues // Capital Markets Law Journal. 15-4, 418–442. DOI: 10.1093/cmlj/kmaa018
7. См.: Bogojević S. (2020) COVID-19, Climate Change Action and the Road to Green Recovery // Journal of Environmental Law. 32-3, 355–359. DOI: 10.1093/jel/eqaa023
8. См.: Hafstead M.A.С., Williams III R.C. (2020) Designing and Evaluating a U.S. Carbon Tax Adjustment Mechanism to Reduce Emissions Uncertainty // Review of Environmental Economics and Policy. 14-1, 76–84. DOI: 10.1093/reep/rez018
Экономическая система ряда государств предусматривает плату за загрязнение окружающей среды как один из основополагающих экономических инструментов стимулирования субъектов, осуществляющих хозяйственную и иную деятельность к действиям, направленным на минимизацию загрязнения окружающей среды, а также способствующих снижению выбросов, в том числе углекислого газа (декарбонизацию экономики). Примером этому может служить широкое распространение в европейских странах транспортных и / или энергетических налогов, экономически понуждающих плательщиков переходить к низкоуглеродным технологиям.
Необходимо отметить, что во многих государствах в систему экологических налогов входят компенсационные выплаты за негативное воздействие на окружающую среду. С определенной долей терминологической неурегулированности и вариабельности, эколого-экономический механизм позволяет реализовать фискальную, управленческую, организационно-финансовую и стимулирующую функцию перехода к «зеленой экономике», в том числе внедрения низкоуглеродных, энергоэффективных и экологически нейтральных технологий.
В этих условиях в последние десятилетия наблюдается тенденция отказа государств от простой модели и переход на гибридную или циркулярную модель экологических платежей. Предпосылками к этому являются стремление государств обеспечить действенную защиту права человека на благоприятную окружающую среду, минимизацию негативного антропогенного воздействия на окружающую среду, а также потребность в достижении целей, обозначенных в Парижском климатическом соглашении 2015 г.9 Для противодействия климатическим изменениям, снижения их скорости посредством реального сокращения выбросов парниковых газов мировым сообществом предложено введение целевого налога на выбросы углерода (углеродный налог), применяемого наряду с иными экологическими платежами10.
10. См.: Metcalf G.E. (2020) An Emissions Assurance Mechanism: Adding Environmental Certainty to a U.S. Carbon Tax // Review of Environmental Economics and Policy. 14-1, 104–114. DOI: 10.1093/reep/rez013
Сравнительный анализ введения в экономику государств гибридной модели на начальных этапах не позволяет обозначить совпадающие тенденции. В одних странах это дает неоднозначный результат и вызывает негативный общественный резонанс11, так как показывает, что в отдельных случаях это может оказать негативное влияние в целом на экономику страны. В других государствах гибридная модель приживается более эффективно. Однако в целом обнаруживаются как положительные, так и отрицательные последствия гибридизации платежной системы.
Например, во Франции при использовании гибридной модели отмечается медленный экономический рост и умеренное снижение выбросов. Напротив, в Канаде наблюдались номинально более высокие темпы роста (по сравнению с Францией и Швецией), но и выбросы увеличились на значительную величину, хотя и в меньшей пропорции, чем ВВП12.
В США используется гибридная модель, в рамках которой наряду с платежами за природопользование особое место отводится налогам на выбросы углерода. Необходимо отметить, что в США многие годы практиковался подход, направленный на снижение негативного воздействия на атмосферный воздух с использованием эколого-экономического механизма стимулирования предприятий через торговлю квотами на выбросы. Однако такой подход не подтвердил свою эффективность, так как «количественный инструмент» - торговля выбросами - создает предпосылки для неопределенности в отношении будущих расходов. На практике выяснилось, что затраты на снижение выбросов загрязняющих веществ загрязнения растут, поскольку их введение сопряжено с параллельным снижением ставок налога с продаж и подоходного налога, тогда как монетизированные оценки ущерба остаются неизменными13.
Необходимо отметить опыт Китая в использовании гибридной модели в целях снижения негативной нагрузки на окружающую среду. В КНР с 1979 г. существовал сбор за загрязнение окружающей среды. С 2011 г. были запущены пилотные программы торговли квотами на выбросы СО214, что обусловило плавный переход от простой к гибридной модели. Государственная концепция развития страны до 2030 г. («Видение - 2030»), нацеленная на диверсификацию экономики и снижение зависимости от экспорта углеводородов, обусловила появление экологического налога, соответственно, и реализацию гибридной модели. С 1 января 2018 г. в Китае ввели экологический налог за шумовое воздействие, загрязнение воздуха и/или воды, а также за размещение твердых отходов. Кроме того, налогом облагаются выбросы углерода, образуемого в результате сжигания, в том числе, транспортными средствами с двигателями внутреннего сжигания15.
15. См.: Трофимов А.А. Налогообложение загрязнения окружающей среды в Китае // Правоведение. 2018. Т. 62. № 4. С. 751–764. DOI: 10.21638/spbu25.2018.410
Учитывая недостатки простой и гибридной моделей, некоторые государства выбирают третью – циркулярную модель, отличающуюся большей адаптивностью, и добиваются в этом направлении очевидных успехов.
Так, опыт Швеции показал, что циркулярная модель приводит к сокращению выбросов в сочетании с экономическим ростом. Более того, Швеция, применяя циркулярную модель, извлекла выгоду из более высоких темпов экономического роста и значительного сокращения выбросов. С целью недопущения увеличения общего уровня налогообложения и устранения нежелательных социально-экономических последствий, повышение экологических платежей сочеталось со снижением социальных налогов, а также сопровождалось гибкой системой перераспределения и роста количества рабочих мест. Успех предопределен тем, что в основу системы налогообложения Швеции при реализации циркулярной модели было положено достижение баланса между реализацией экологических, экономических и социальных принципов развития. Применение обозначенной модели способствовало обеспечению достижения природоохранных целей, сохранению стабильности экономического развития16. Циркулярная модель используется также во Вьетнаме в рамках налогообложении предприятий, оказывающих негативное воздействие на окружающую среду17.
17. См.: Dang V.H., Gam P.T., Xuan Son N.T. (2021) Vietnam’s Regulations to Prevent Pollution from Plastic Waste: A Review Based on the Circular Economy Approach // Journal of Environmental Law. 33-1, 137–166. DOI: 10.1093/jel/eqaa028
Таким образом, сравнительный анализ опыта различных стран по применению простой, гибридной и циркулярной моделей дает основание предположить, что более перспективной является циркулярная модель. Ее главное преимущество состоит в том, чтобы комплексно подойти к обеспечению реализации принципов социально-экономического развития, принципов охраны окружающей среды, рационального природопользования и экологической безопасности. В частности, данный подход позволяет формировать стимулирующие механизмы экономического поощрения экологически ориентированной деятельности, использовать доходы от экологических платежей для компенсации части выпадающих иных налогов (например, налога на прибыль и (или) налога на социальное страхование)18.
При этом следует отметить, что общая тенденция к доминированию циркулярной модели, обеспечивающей равновесие при реализации экологических, социальных и экономических принципов, коррелируется с принятой мировым сообществом концепцией устойчивого развития. Такое равновесие имеет важное значение для выполнения задач «зеленой экономики», а именно - усиления охраны окружающей среды, повышения рациональности использования природных ресурсов, улучшения социальной интеграции и экономического развития.
Российский опыт правового регулирования экономического стимулирования природоохранной деятельности и рационального природопользования
В настоящее время в Российской Федерации система экологических платежей основывается на гибридной модели, которая, однако, все еще трансформируется и находится под влиянием остаточных механизмов простой модели. В целом наша страна ставит амбициозные задачи по формированию экологически ориентированной экономики. В программно-стратегических документах обозначаются конкретные задачи, направленные на оптимизацию хозяйственной деятельности предприятий, оказывающих негативное воздействие на окружающую среду, снижение объема вредных выбросов в атмосферу на 20% к 2024 г., за счет комплексной модернизации промышленности, ЖКХ, транспорта, энергетики; совершенствование системы экологических платежей, обеспечение рационального природопользования19.
Решение поставленных задач должно основываться на законодательном регулировании налоговых и неналоговых за негативное воздействие на окружающую среду. Вместе с тем, сохраняется ряд доктринальных и практических проблем в формировании платежной системы, обеспечивающей развитие зеленой экономики.
В юридической литературе нет единства в формулировании и структуризации экологических платежей: используются термины: «экологические налоги», «природоресурсные налоги», «налоги, связанные с использованием природных ресурсов»20.
Проблемы пробельного законодательного регулирования в рассматриваемой сфере частично решаются Конституционным Судом РФ.
В соответствии с правовыми подходами, выработанными Конституционным Судом РФ, понятие «законно установленные налоги и сборы» подразумевает соблюдение следующих условий: установление налога или сбора только законом и только путем прямого перечисления в нем существенных элементов налогового обязательства, в том числе размера платы21. Однако унифицированного понятия «экологический налог» так и не сформировалось ни в российской правовой доктрине, ни в российском законодательстве.
Постановлением Конституционного Суда РФ от 14 мая 2009 г. № 8-П разъяснено, что целью установления экологических платежей как одного из способов экономико-правового регулирования охраны окружающей среды, направленного на обеспечение конституционного права каждого на благоприятную окружающую среду, является не столько фискальный интерес государства в наполнении казны, сколько сохранение природы и обеспечение экологической безопасности22.
В настоящее время в Российской Федерации все экологические платежи (налоговые и неналоговые) поступают в бюджетную систему и расходуются в соответствии с бюджетной росписью, а значит, и не на природоохранные цели. Ранее действовавшая вертикально интегрированная система экологических фондов, которые аккумулировали поступления от платежей за негативное воздействие на окружающую среду по установленному нормативу, а также средства от иных компенсационных платежей23 отсутствует.
Отсутствие в Российской Федерации законодательного закрепления правовой природы экологических платежей и их цель, а также устанавливающего их закрытый перечень приводит и к смешению понятий, и, как следствие, к усилению фискальной нагрузки в скрытой форме24. При этом сам порядок исчисления и взыскания неналоговых платежей создает лишь режим «преференций» для субъектов хозяйственной деятельности25 и не является значимым стимулятором к рациональности природопользования предприятиями-загрязнителями.
25. См.: Артёмов Н.М., Ячменёв Г.Г. Правовое регулирование неналоговых доходов бюджетов: учеб. пособие. М., 2008. С. 91.
Таким образом, можно сказать, что российский законодатель пока не определился и продолжает поиск модели реализации принципов «платность природопользования» и «загрязнитель платит», которая бы эффективно обеспечивала не только реализацию экономических и экологических принципов, но и способствовала стимулированию хозяйствующих субъектов к рациональному природопользованию.
Учитывая это, ряд авторов высказывают определенные предложения по решению обозначенных вопросов. Во-первых, предлагается изменить устоявшуюся модель исчисления и взимания экологических платежей с целью повышения их стимулирующей роли, уделять особое внимание институту экологического страхования26. Отстаивается также позиция четкого структурирования расходов на охрану окружающей среды и внесения изменений в амортизационном механизме в целях налогообложения прибыли и имущества природоохранного назначения27.
27. См.: Андрюшин С.В. Указ. соч.
Во-вторых, в научной литературе начиная с 1999 г. уже более 20 лет обсуждается вопрос о введении экологических налогов28.
Одним из оснований обусловивших предложение о переходе к экологическим налогам послужил положительный опыт зарубежных стран, а также хронически невысокий уровень собираемости платежей за негативное воздействие на окружающую среду. К сожалению, необходимо отметить, что привлечение к юридической ответственности в случае невыполнения субъектами права своих обязательств по невнесению платы за негативное воздействие на окружающую среду в виде административного штрафа экономически не пугает предпринимателей. Совсем иное отношение у хозяйствующих субъектов к ответственности за нарушение налогового законодательства. Наступление уголовной ответственности при невыплате или не своевременном погашении налоговой задолженности, в случае введения экологического налога вместо неналоговых платежей за негативное воздействие на окружающую среду, во многом обусловило отрицательное отношение бизнеса к этому проекту.
В поддержку проекта введения экологических налогов откликнулись ряд авторов, подчеркивающих, что стимулирующие нормы Федерального закона «Об охране окружающей среды» не имеют прямого действия и могут быть реализованы, только если получат конкретизацию, в частности, в налоговом законодательстве29. При этом экологические налоги вне зависимости от используемой модели обеспечивают реализацию компенсационной и стимулирующей функции посредством сочетания экономической и экологической составляющих в правовом регулировании30.
30. См.: Ермакова Е.П. Судебные иски к правительствам и частным компаниям стран Европы о защите климата в рамках Парижского соглашения 2015 г. (Великобритания, Нидерланды, Германия, Франция) // Вестник Пермского ун-та. Юридические науки. 2020. № 49. С. 604–625. DOI: 10.17072/1995-4190-2020-49-604-625
Повышение собираемости платежей за негативное воздействие на окружающую среду повысит мотивацию предприятий для перехода к новым энергоэффективным, низкоуглеродным технологиям, что также обусловило подготовку проекта федерального закона о включении платы за негативное воздействие на окружающую среду в Налоговый кодекс РФ путем ее трансформации в экологический налог31.
Обсуждение указанного проекта выявило разнонаправленность общественного мнения в отношении к этой инициативе. С одной стороны, высказывались мнения, что это приведет к увеличению фискальной нагрузки на промышленные предприятия в целях пополнения бюджета и снижению темпов роста промышленности32, с другой – переход от платежей к экологическому налогу может являться формой понуждения к правомерному поведению при уплате платежей за негативное воздействие, что само по себе, направлено исключительно на реализацию принципа платности природопользования и служит стимулом для природопользователей для снижения негативной нагрузки на окружающую среду.
Постепенный поворот в отечественной правовой природоохранной практике к реализации не столько фискальной, сколько компенсационной и стимулирующих функций экологических платежей подтверждается принятием ряда нормативных правовых актов в рамках природоохранного регулирования. В частности, введен институт комплексного экологического разрешения, который увязывает экологические платежи за загрязнение окружающей среды с фактом соблюдения требований технического и технологического нормирования, в том числе, посредством внедрения хозяйствующим субъектом наилучших доступных технологий. Следует также отметить, что принят Федеральный закон от 26 июля 2019 г. № 195-ФЗ «О проведении эксперимента по квотированию выбросов загрязняющих веществ и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части снижения загрязнения атмосферного воздуха»33. Повышение эффективности экономических стимулов должно получить также свое дальнейшее закрепление в поощрении природопользователей, внедряющих природоохранных технологии. В силу этого целесообразно вернуться к вопросу о необходимости корректировки ставок платы за негативное воздействие на окружающую среду на основе научно обоснованных подходов к развитию риск-ориентированных эколого-экономических методов оценки вложений в природоохранную деятельность, направленную на снижение выбросов/сбросов загрязняющих веществ в окружающую среду.
Задачи, которые поставлены в рамках мер по сокращению выбросов парниковых газов, определены как сокращение к 2030 г. выбросов до 70% относительно уровня 1990 г. при условии устойчивого и сбалансированного социально-экономического развития Российской Федерации. Базовые принципы низкоуглеродного развития закреплены в Федеральном законе «Об ограничении выбросов парниковых газов». В своем единстве оба блока задач предопределяют для нашей страны целесообразность развития циркулярной модели встраивания экологических платежей в бюджетную систему Российской Федерации.
Комплексный подход к сбалансированности фискальной, компенсационной и стимулирующей части экологических платежей может быть реализован посредством перехода к циркулярной экономической модели. Реализация этой модели могла бы быть именно тем компромиссным подходом, который позволит предприятиям получить целевые стимулирующие преференции, обеспечивающие технологический переход к «зеленой экономике», а выпадающие доходы бюджета были бы компенсированы, в том числе за счет повышения собираемости платежей за негативное воздействие на окружающую среду. У предприятий-загрязнителей появляется заинтересованность к внедрению к низкоуглеродных, малоотходных технологий и, как следствие, к снижению соответствующих экологических издержек. Появляется мотивация к правомерному поведению в части своевременной уплаты платежей за негативное воздействие. Циркулярная модель позволяет направить часть соответствующих денежных средств, поступивших в федеральный бюджет от экологических платежей, на налоговое льготирование и / или целевое субсидирование предприятий по переходу на «зеленую экономику», а значит, сформирует дополнительный стимул к эффективной реализации природоохранных целей.
На наш взгляд, переход к циркулярной модели может разрешить одну из «застоявшихся» проблем в сфере рационального природопользования, а именно отсутствие универсальной модели реализации принципов платности природопользования и «загрязнитель платит», уравновешивающей не только частные и публичные интересы, но и обеспечивающей баланс экономической, социальной и экологической составляющих в рамках реализации концепции устойчивого развития.
Заключение
Реформирование системы финансирования природоохранной деятельности принципиально повлияло на реализацию как отдельных элементов эколого-экономического механизма, так и весь его потенциал, направленный не только на инвестирование в природоохранные проекты, но и на экономическое стимулирование бережного отношения к природным богатствам, а также на создание материальной основы для природоохранной деятельности по восстановлению нарушенных компонентов окружающей среды и природных объектов.
Современные требования обеспечения устойчивого развития предполагают переход от простых моделей к гибридным и циркулярным моделям регулирования экологических платежей и налогов. Хотя в большинстве стран с развитой экономикой доминирует гибридная модель, общая тенденция состоит в постепенном переходе к циркулярной модели реализации неналоговых и налоговых платежей. Этот опыт актуален для Российской Федерации.
Введение в России более сложной, но легко адаптируемой к задачам управления циркулярной модели посредством сочетания налоговых и неналоговых платежей в совокупности с дифференцированным симулирующим снижением налоговой нагрузки в рамках перехода к «зеленой экономике» позволит обеспечить эффективность природоохранной деятельности, создаст предпосылки для активизации инвестирования в природоохранные проекты. Кроме того, повышение стимулирующей роли экологических платежей обоснованно позволяет сократить бюджетное финансирование мероприятий по охране окружающей среды за счет ответственной экологической политики хозяйствующих субъектов, а также в перспективе снижения расходов на компенсацию вреда здоровью населения от негативного воздействия загрязнения окружающей среды.
Потребность в оптимизации экономической модели реализации принципов «загрязнитель платит» и «платность природопользования» обусловлена необходимостью повышения стимулирования хозяйствующих субъектов к внедрению низкоуглеродных, энергосберегающих технологий в производство, а также в целях обеспечения компенсации расходов на охрану окружающей среды в широком понимании этого процесса. Представляется необходимым в максимально короткие сроки минимизировать конфликт принципов экономического, социального и экологического развития в контексте целей устойчивого развития и, соответственно, ускорить решение задачи минимизации негативного антропогенного воздействия на окружающую среду при переходе на новый технологический уклад. В этом контексте роль гибкой циркулярной модели внедрения экологических неналоговых и налоговых платежей трудно переоценить.
References
- 1. Andryushin S.V. Legal problems of tax incentives as a direction of economic regulation of environmental protection // Environmental Law. 2021. 1, 19–22. DOI: 10.18572/1812-3775-2021-1-19-22 (in Russ.).
- 2. Anisimov A.P., Motorin D.E. Legal nature of payments for negative impact on the environment and the prospects for Russia's transition to environmental tax // Humanitarian and legal research. 2019. No. 3. P. 97–104. DOI: 10.37494/2409-1030-2019-3-97-104 (in Russ.).
- 3. Artemov N.M., Yachmenev G.G. Legal regulation of non-tax budget revenues: a textbook. M., 2018. P. 91 (in Russ.).
- 4. Bogolyubov S.A. Development of Environmental Law in the Eurasian space. M., 2020 (in Russ.).
- 5. Bogolyubov S.A. The ratio of environmental policies of Russia and other states // Environmental Law. 2016. No. 4. P. 23–32 (in Russ).
- 6. Vagina O.V. Tools of the economic mechanism that promote the stimulation of business entities to rational use of natural resources // Business, Management and Law. 2018. No. 4. P. 62 - 64 (in Russ.).
- 7. Ermakova E.P. Lawsuits against governments and private companies of European countries for climate protection under the Paris Agreement 2015 (Great Britain, the Netherlands, Germany, France) // Herald of Perm University. Legal sciences. 2020. No. 49. P. 604–625. DOI: 10.17072/1995-4190-2020-49-604-625 (in Russ.).
- 8. Zhuravleva O.O. Regulation flexibility and constitutional principles of taxation // Law and economic activity: modern challenges / res. ed. A.V. Gabov. M., 2015. P. 379 (in Russ.).
- 9. Zobova E. Environmental payments: the present and the future // Educational institutions: accounting and taxation. 2018. No. 12. P. 50–59 (in Russ.).
- 10. Lisitsa V.N. Payment or tax for the use of natural resources? // Lawyer. 2004. No. 10. P. 44–47 (in Russ.).
- 11. Luneva E.V. The concept and place of the law of rational use of natural resources in the system of Environmental Law // Environmental Law. 2020. No. 6. P. 35–42. DOI: 10.18572/1812-3775-2020-6-35-42 (in Russ.).
- 12. Mayurov N.P., Makarov D.A. Quasinalogues in the field of environmental payments // Journal of Legal and Economic Research. 2021. No. 1. P. 72–76. DOI: 10.26163/GIEF.2021.12.96.013 (in Russ.).
- 13. Mironova S.M. Environmental taxes and payments in the system of financial support for the environmental safety of the Russian Federation // Scientific herald of the Volgograd branch of the RANEPA. Series: Jurisprudence. 2017. No. 2. P. 49–55 (in Russ.).
- 14. Napso M.D., Napso M.B. Actual tax initiatives and innovations: socio-economic foundations, theoretical approaches and practical application // Lex russica. 2019. No. 12. P. 135–151. DOI: 10.17803/1729-5920.2019.157.12.135-151 (in Russ.).
- 15. Petrova T.V. Expenditures for financing capital investments in order to protect the environment: problems of legal regulation and incentives // Herald of Moscow University. Ser. 11: Law. 2012. No. 3. P. 49 (in Russ.).
- 16. Petrunin A.T. Environmental payments // Tax Bulletin. 1999. No. 5. P. 88 - 98 (in Russ.).
- 17. Ponomarev M.V. Payment for negative impact on the environment as a mechanism of economic incentives for environmental protection // Journal of Russian law. 2018. No. 4. P. 150–160. DOI: 10.12737/art_2018_4_15 (in Russ.).
- 18. Semencha O. Yu. On the question of the legal nature of natural resource payments // Financial Law. 2007. No. 4. P. 18–23 (in Russ.).
- 19. Sergeev A.A. Differentiation of tax and non-tax payments: constitutional and legal aspect // Constitutional and Municipal Law. 2006. No. 1. P. 40, 41 (in Russ.).
- 20. Trofimov A.A. Taxation of environmental pollution in China // Jurisprudence. 2018. Vol. 62. No. 4. P. 751 - 764. DOI: 10.21638/spbu25.2018.410 (in Russ.).
- 21. Troyanskaya M.A., Tyurina Yu. G. Taxes on air emissions: foreign experience // International accounting. 2018. Vol. 21. No. 6 (444). P. 672, 673. DOI: 10.24891/ia.21.6.670 (in Russ.).
- 22. Khilchenko E.N., Naumenko A.M. Tax collection: legal features // Financial Law. 2007. No. 7. P. 37 - 40 (in Russ.).
- 23. Chernyavskaya N.V., Kleiman A.V. Environmental taxes in foreign countries: application issues // Accounting in budgetary and non-profit organizations. 2019. No. 18 (474). P. 18–27 (in Russ.).
- 24. Yalbulganov A.A. Legal regulation of natural resource payments. M., 2021 (in Russ.).
- 25. Yalbulganov A.A. Greening Russian legislation on taxes and fees: on the issue of environmental functions of tax law // Reforms and Law. 2014. No. 4. P. 25–33 (in Russ.).
- 26. Alcayaga A., Hansen E., Wiener M. (2019). Towards a Framework of Smart-Circular Systems: An Integrative Literature Review // Journal of Cleaner Production. 221, 622–634. DOI: 10.1016/j.jclepro.2019.02.085
- 27. Bogojević S. (2020) COVID-19, Climate Change Action and the Road to Green Recovery // Journal of Environmental Law. 32-3, 355–359. DOI: 10.1093/jel/eqaa023
- 28. Brooks S.A., Keohane N.O. (2020) The Political Economy of Hybrid Approaches to a U.S. Carbon Tax: A Perspective from the Policy World // Review of Environmental Economics and Policy. 14(1): 67–75. DOI: 10.1093/reep/rez022
- 29. Cao J., Ho M.S., Jorgenson D.W. (2009). The Local and Global Benefits of Green Tax Policies in China // Review of Environmental Economics and Policy. 3(2), 189–208. DOI: 10.1093/reep/rep005
- 30. Criqui P., Jaccard M., Sterner T. (2019) Carbon taxation: A tale of three countries // Sustainability. 11 (22), 6280, 1–21. DOI: 10.3390/su11226280
- 31. Dang V.H., Gam P.T., Xuan Son N.T. (2021) Vietnam’s Regulations to Prevent Pollution from Plastic Waste: A Review Based on the Circular Economy Approach // Journal of Environmental Law. 33-1, 137–166. DOI: 10.1093/jel/eqaa028
- 32. Freeburn L., Ramsay I. (2020) Green bonds: legal and policy issues // Capital Markets Law Journal. 15-4, 418–442. DOI: 10.1093/cmlj/kmaa018
- 33. Hafstead M.A.С., Williams III R.C. (2020) Designing and Evaluating a U.S. Carbon Tax Adjustment Mechanism to Reduce Emissions Uncertainty // Review of Environmental Economics and Policy. 14-1, 76–84. DOI: 10.1093/reep/rez018
- 34. Heyes G., Sharmina M., Mendoza J. (2018). Developing and implementing circular economy business models in service-oriented technology companies // Journal of Cleaner Production. 177, 621–632. DOI: 10.1016/j.jclepro.2017.12.168
- 35. Levi S. (2021) Why hate carbon taxes? Machine learning evidence on the roles of personal responsibility, trust, revenue recycling, and other factors across 23 European countries // Energy Research & Social Science. 73, 1–13. DOI: 10.1016/j.erss.2020.101883
- 36. Metcalf G.E. (2020) An Emissions Assurance Mechanism: Adding Environmental Certainty to a U.S. Carbon Tax // Review of Environmental Economics and Policy. 14-1, 104–114. DOI: 10.1093/reep/rez013
- 37. Rose P. (2019) Certifying the “Climate” in climate bonds // Capital Markets Law Journal. 14-1, 59–77. DOI: 10.1093/cmlj/kmy032
- 38. Tura N., Hanski J., Ahola T. (2019). Unlocking circular business: A framework of barriers and drivers // Journal of Cleaner Production. 212, 90–98. DOI: 10.1016/j.jclepro.2018.11.202
- 39. Xu Y. (2011). China’s “Stir Fry” of Environmentally Related Taxes and Charges: Too Many Cooks at Work // Journal of Environmental Law. 23(2), 255–283. available at: DOI: 10.1093/jel/eqr004