В России ежегодно возрастает количество пар, предпочитающих фактическое сожительство зарегистрированному браку. Согласно результатам Всероссийской переписи населения, если в 2002 г. в незарегистрированном браке проживало около 3.3 млн пар, то в 2010 г. – уже около 4.4 млн пар¹. Изменяется и отношение в российском обществе к незарегистрированным сожительствам. По данным Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ)², по состоянию на начало 2018 г. 46% россиян считают допустимым совместное проживание мужчины и женщины без регистрации брака.

В странах Европы наблюдается аналогичная тенденция. Более того, в 2016 г. в 8 из 28 государств Европейского Союза большинство детей родилось вне брака. Так, во Франции у родителей, не состоящих в браке, родилось 59.7% от общего числа рожденных детей, в Болгарии и Словении – по 58.6%, в Эстонии – 56.1%, в Швеции – 54.9%, в Дании – 54.0%, в Португалии – 52.8%, в Нидерландах – 50.4%. Для сравнения: в России вне брака в 2016 г. родилось 21.1% детей³, в Германии – 35.5% детей⁴. От названных стран выгодно отличается Греция, где у родителей, не состоящих в браке, родилось только 9.4% от общего числа появившихся на свет детей.

В некоторых европейских странах законодательство содержит правовой институт гражданского партнерства, в рамках которого сожителям предоставляются определенные имущественные и личные неимущественные права. Первоначально право на заключение гражданского партнёрства имели лишь однополые пары, которым законодательство не разрешало заключать брак. Такие партнерства для однополых пар, как правило, были промежуточной ступенью к брачному равноправию.

При этом в ряде стран (Австрия⁵, Андорра, Венгрия, Лихтенштейн, Словения, Хорватия, Чешская Республика, Швейцария) зарегистрированные партнерства (союзы) могут заключить только лица одного пола, но при этом они не могут заключить однополого брака, а мужчина и женщина могут заключить только брак, иное сожительство мужчины и женщины не порождает правовых последствий. Ранее в Дании, Германии, Ирландии, Исландии, Норвегии, Финляндии и Швеции гражданские партнерства было разрешено заключать также только однополым парам без предоставления им возможности заключения брака. После легализации в этих странах однополых браков новые гражданские партнерства заключать не допускается, ранее заключенные однополые партнерства продолжают существование и могут быть преобразованы в брак.

В отдельных странах зарегистрированные гражданские партнерства (союзы) могут заключаться как лицами разного пола, так и лицами одного пола. Например, в Бельгии, Люксембурге, Нидерландах, Франции как разнополые, так и однополые пары могут выбрать между заключением брака и гражданским партнерством. В Греции, Италии, на Кипре, Мальте и в Эстонии зарегистрированные партнерства могут также заключать как разнополые, так и однополые пары, но при этом лица одного пола не могут вступить в брак.

Подчеркнем, что зарегистрированные гражданские партнерства (союзы) лиц одного пола следует отличать от однополых браков, в которых права у лиц, вступивших в брак, полностью либо почти полностью (без права на усыновление) совпадают с правами разнополых лиц, заключивших брак.

В нашей стране существовал непродолжительный исторический период, когда внебрачные союзы приравнивались к зарегистрированным бракам: Кодексом законов о браке, семье и опеке РСФСР 1926 г.⁶ было легализовано фактическое сожительство, которое приравнивалось по юридическим последствиям к зарегистрированному браку. При этом лицам, фактически состоящим в брачных отношениях, не зарегистрированных в установленном порядке, предоставлялось право в любое время зарегистрировать свои отношения с указанием срока фактической совместной жизни. Нормы об отнесении имущества, нажитого супругами во время брака, к общему имуществу супругов распространялись и на имущество лиц, фактически состоящих в брачных отношениях, если «эти лица взаимно признают друг друга супругами или если брачные отношения между ними установлены судом по признакам фактической обстановки жизни».

Однако Указом Президиума Верховного Совета СССР 8 июля 1944 г.⁷ устанавливалось, что только зарегистрированный брак порождает права и обязанности супругов, предусмотренные законодательством о браке, семье и опеке союзных республик, тем самым фактические брачные отношения были выведены из правового поля. Предусматривалось, что лица, фактически состоящие в брачных отношениях до издания этого Указа, могли оформить свои отношения путем регистрации брака с указанием срока фактической семейной жизни.

В настоящее время в России и некоторых других странах Европы (в частности, в Болгарии, Боснии и Герцеговине, Грузии, Латвии, Литве, Македонии, Молдавии, Польше, Румынии, Сербии, Словакии, на Украине, в Черногории) юридические последствия порождает только зарегистрированный брак, фактическое сожительство мужчины и женщины (и тем более лиц одного пола) права и обязанности не порождает, возможность регистрации каких-либо «квазибрачных» гражданских партнерств (союзов) отсутствует⁸.

При этом российское законодательство, а также сложившаяся судебная практика, не распространяя на отношения внебрачных сожителей нормы семейного законодательства о браке, содержат отдельные правила, определяющие особенности участия фактических сожителей в правоотношениях.

Во-первых, на имущество, нажитое мужчиной и женщиной в период внебрачного сожительства, не распространяется режим общей совместной собственности. К такому имуществу применяются нормы гражданского законодательства о долевой собственности. Истец, претендующий на признание доли в праве на имущество, приобретенное (созданное) в период фактического сожительства без государственной регистрации брака, должен доказать факт договоренности о создании общей собственности и объем своих личных вложений (личного труда) в приобретение (создание) имущества.

Безусловно, оптимальным вариантом определения долей в праве общей долевой собственности фактических сожителей является заключение соответствующего соглашения, в отсутствие которого спор между сожителями будет разрешаться судом на основании не специальных норм семейного законодательства, а общих норм гражданского права о долевой собственности.

Необходимо отметить, что если фактические брачные отношения в отсутствие зарегистрированного брака не порождают правовых последствий, то фактическое прекращение семейных отношений, возникших на основании зарегистрированного брака, создает режим раздельной собственности супругов (п. 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 05.11.1998 г. № 15 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака»)⁹.

Для регулирования имущественных отношений между фактическими сожителями в Германии существует институт «бракоподобных жизненных сообществ» (Eheähnliche Lebensgemeinschaft), иначе называемых «внебрачными жизненными сообществами» (nichteheliche Lebensgemeinschaft). Этот институт существует наряду с браками и однополыми гражданскими партнерствами. Данные бракоподобные сообщества образуют при определённых условиях «единое жизненное сообщество» (Einstehensgemeinschaft, Bedarfsgemeinschaft), частично защищаемое законом. Фактические супруги могут заключить договор, регулирующий их имущественные отношения, но не вправе включать в договор положения, затрагивающие интересы третьих лиц или государства. Такие договоры, как правило, называются договорами о партнёрстве, их образцы опубликованы, они удостоверяются нотариально и запись о них вносится в поземельную книгу (Grundbuch). В них предусматриваются, например, следующие положения: общая долевая собственность на приобретенные в период сожительства вещи и порядок раздела собственности при прекращении сожительства; обязанность партнера, прекращающего фактический брак, выехать из жилого помещения; положения о совместном участии в оплате жилого помещения и др. В отсутствие таких договоров имущество признается собственностью того из внебрачных сожителей, на имя которого оно приобретено. Другой сожитель имеет право на получение компенсации, доказав размер своих вложений.

Во-вторых, в Российской Федерации существует законодательно регламентированная возможность наследования имущества умершего фактического сожителя. В соответствии с п. 2 ст. 1148 ГК РФ к наследникам относятся граждане, которые не входят в круг наследников, указанных в ст. 1142 - 1145 ГК РФ, но которые ко дню открытия наследства являлись нетрудоспособными, не менее года до смерти наследодателя находились на его иждивении и проживали совместно с ним. При наличии других наследников по Закону такие граждане наследуют вместе и наравне с наследниками той очереди, которая призывается к наследованию. При отсутствии других наследников по Закону они наследуют самостоятельно в качестве наследников восьмой очереди. Следовательно, в наследственных правоотношениях фактические брачные отношения могут иметь значение лишь в совокупности с другими обстоятельствами как элементы сложного юридического факта.

В-третьих, жилищное законодательство России и судебная практика признают фактическое сожительство в качестве юридического факта, порождающего в исключительных случаях у фактического сожителя право пользования жилым помещением как члена семьи собственника или члена семьи нанимателя жилого помещения (п. 11 и 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 02.07.2009 г. № 14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации»¹⁰).

В-четвертых, право на получение компенсации морального вреда, причиненного утратой близкого человека, имеют не только родственники и супруги, но и фактические сожители, если установлены факты длительного проживания с погибшим, ведения общего хозяйства, наличия в отношениях взаимной заботы и уважения, а также если смерть сожителя действительно причинила нравственные страдания другому сожителю, т.е. ст. 151 ГК РФ не ставит право на получение компенсации морального вреда в зависимость от факта регистрации брака.

Так, Верховный Суд РФ, оставляя без изменения приговор Ивановского областного суда от 3 октября 2017 г., указал, что исковые требования потерпевшей А. к гражданам К. и Л., осужденным по п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ, о взыскании компенсации морального вреда в связи со смертью Н., являвшегося для потерпевшей близким человеком, с которым она состояла в фактических брачных отношениях и длительное время совместно проживала, вела общее хозяйство, правильно удовлетворены судом с учетом положений ст. 151, 1101 ГК РФ¹¹. Европейский Суд по правам человека также исходит из того, что отсутствуют правовые основания для различного положения состоящих в зарегистрированном браке лиц и не состоящих в браке сожителей при решении вопроса о взыскании компенсации морального вреда, причиненного смертью близкого человека¹². 

В-пятых, при внебрачном сожительстве отцовство устанавливается путем подачи в орган записи актов гражданского состояния совместного заявления отцом и матерью ребенка. В случае смерти матери, признания ее недееспособной, невозможности установления места ее нахождения или в случае лишения ее родительских прав отцовство устанавливается по заявлению отца ребенка с согласия органа опеки и попечительства, при отсутствии такого согласия ̶ по решению суда (п. 3 ст. 48 СК РФ). Также внебрачные сожители при наличии обстоятельств, дающих основания предполагать, что подача совместного заявления может оказаться после рождения ребенка затруднительной, вправе подать заявление в орган записи актов гражданского состояния во время беременности матери; запись о родителях ребенка будет произведена после его рождения.

При этом согласно ст. 53 СК РФ при установлении отцовства в порядке, предусмотренном ст. 48–50 СК РФ, дети имеют такие же права и обязанности по отношению к родителям и их родственникам, какие имеют дети, родившиеся от лиц, состоящих в браке. Соответственно, действующий СК РФ уравнивает в правах детей, рожденных в браке, и внебрачных детей (рожденных после 01.03.1996 г. – даты введения в действие СК РФ). При этом в соответствии со ст. 49 СК РФ в настоящее время принимаются во внимание любые доказательства, с достоверностью подтверждающие происхождение ребенка от конкретного лица.

Относительно детей, родившихся вне брака до 1 марта 1996 г., необходимо руководствоваться ч. 2 ст. 48 КоБС РСФСР 1969 г., предусматривавшей, что суд, устанавливая отцовство, принимает во внимание совместное проживание и ведение общего хозяйства матерью ребенка и ответчиком до рождения ребенка или совместное воспитание либо содержание ими ребенка или доказательства, с достоверностью подтверждающие признание ответчиком отцовства.

Применение к детям, рожденным до 1 марта 1996 г. вне брака, ч. 2 ст. 48 КоБС РСФСР 1969 г., согласно которой подтверждение факта биологического происхождения ребенка не являлось достаточным основанием для удовлетворения иска об установлении отцовства, по мнению Конституционного Суда РФ, не противоречит Конституции РФ, поскольку осуществленное федеральным законодателем изменение подхода к оценке доказательств при установлении отцовства не означает полного отказа от предусматривавшихся в прежнем законодательстве критериев, в частности от подтверждения отцовства фактом совместного воспитания либо содержания ребенка¹³.

Несмотря на то что действующий СК РФ уравнивает в правах детей, рожденных в браке и рожденных после 1 марта 1996 г. внебрачных детей, положение детей, рожденных в браке, фактически более защищено.

Так, если имущество в период внебрачного сожительства приобретается на имя отца ребенка, а мать ребенка не имеет доказательств объема своих личных вложений (личного труда) в приобретение (создание) такого имущества, отец ребенка может им беспрепятственно распорядиться. Рассматриваемые ситуации, как правило, бывают, когда мужчины встречают новых женщин, во многом под влиянием которых происходит отчуждение имущества. В результате имущество выбывает из владения матери ребенка и самого ребенка.

Если бы в такой ситуации родители ребенка состояли в браке, то мать ребенка могла бы требовать признания сделки недействительной по мотиву отсутствия своего согласия на основании п. 2, 3 ст. 35 СК РФ, и по меньшей мере ½ доля в праве на такое имущество осталась бы у матери и ребенка.

22 января 2018 г. в Государственную Думу внесен законопроект № 368962-7, которым предлагается внести изменения в Семейный кодекс РФ, регламентировав правовой статус фактических брачных отношений, под которыми в законопроекте понимается не зарегистрированный в органах записи актов гражданского состояния союз мужчины и женщины, проживающих совместно и ведущих общее хозяйство. К признакам фактических брачных отношений предлагается отнести ведение общего хозяйства и совместное проживание в течение пяти лет, а при наличии общего ребенка этот срок сокращается до двух лет¹⁴.

В профильном комитете Государственной Думы по вопросам семьи, женщин и детей указанный законопроект подвергся критике как противоречащий концепции государственной семейной политики и не согласующийся с ценностью именно официально признанного союза мужчины и женщины¹⁵.

Ряд исследователей (М.О. Вартанян¹⁶, О.Г. Исупова¹⁷, Т.В. Краснова, А.С. Лалетина¹⁸, А.М. Нечаева¹⁹, Н.Н. Тарусина²⁰, В.С. Панин²¹ и др.) высказываются о необходимости правового регулирования фактических внебрачных сожительств, законодательного закрепления их признаков и регламентации правовых последствий сожительства как юридического факта.

Другие авторы (Ю.А. Гаспарян, А.В. Ковалева²², В.Н. Чурсина²³ и др.) считают, что отношения, возникающие из фактического внебрачного сожительства, правовой регламентации не подлежат.

В.Н. Чурсина к факторам, способствующим распространению фактических сожительств, относит: общий процесс ослабления семьи как социального института; более раннее наступление половой активности; появление эффективных контрацептивов, что привело к расширению границ половой лояльности; рост материального благосостояния молодежи и уменьшение их зависимости от родителей, возможность жить отдельно от них; длительный срок образования для полноценного обеспечения семьи²⁴. Немаловажным фактором, влияющим на нежелание заключать брак, является наличие льгот и пособий для одиноких матерей.

К преимуществам фактического сожительства по сравнению с традиционным браком также относят²⁵: а) экономические и организационные преимущества (экономия средств на свадебную церемонию; отсутствие необходимости проходить «бюрократическую» процедуру регистрации брака; возможность продолжения поиска более подходящего партнера; сохранение личной свободы; более легкое расставание при решении прекратить отношения; наличие большего количества времени и возможностей для самореализации); б) мировоззренческие преимущества (восприятие отношений как «более искренних»: мужчина и женщина живут вместе не в силу «штампа в паспорте», а вследствие любви; возможность узнать лучше друг друга до регистрации брака); в) правовые преимущества: минимизация юридических злоупотреблений со стороны партнера, если мужчина или женщина обладают личной собственностью или имеют более высокий заработок; возможность для женщины «оформить ребенка» только на себя и др.

В то же время фактические сожительства имеют и целый ряд недостатков: юридическая незащищенность; неопределенность и нестабильность в отношениях; нежелание взять на себя ответственность; отсутствие традиционной семьи для ребенка; при сожительстве партнер может легче «бросить», в отличие от брака, связывающего стороны; отсутствие социального статуса «замужней» женщины, «женатого» мужчины; отрицательное общественное мнение; сложности при трудоустройстве и др.

По нашему мнению, ответить на вопрос о допустимости законодательного приравнивания отношений фактических сожителей к отношениям, возникающим из зарегистрированного брака, возможно только с позиций ценностей, поскольку с точки зрения юридической техники такая регламентация возможна, а с юридической точки зрения – это вопрос целесообразности.

Русская Православная Церковь внебрачное сожительство рассматривает как блуд²⁶. Внебрачное сожительство противоречит мусульманской культуре, морали и этике²⁷. Пророк Мухаммад говорил: «Объявляйте о браке! Делайте брак показательным (явным)»²⁸.

Помимо противоречия религиозным чувствам в пользу того, что фактическое сожительство нельзя юридически приравнивать к зарегистрированному браку, можно привести следующий аргумент.

Теоретически союз мужчины и женщины в рамках внебрачного сожительства не исключает сохранения в их отношениях таких традиционных ценностей, как верность, взаимное уважение и забота, ответственность, поскольку наличие названных традиционных ценностей в отношениях зависит от конкретных людей, их душевных и моральных качеств, а не от того, зарегистрирован ли брак. Мужчина и женщина, живущие вне брака, могут быть гораздо нравственнее, чем муж и жена. Сожительствующие пары могут дольше сохранять устойчивые отношения, чем супруги, и внебрачный союз может существовать дольше зарегистрированного брака²⁹.

Чего же институционально нет в фактическом сожительстве по сравнению с традиционным браком?

Полагаем, что в фактическом сожительстве институционально «размываются» следующие традиционные ценности:

уважение к национальным и религиозным традициям, истории, частью которых являются традиционный брак и традиционная семья;

фактическое сожительство исключает отношение к союзу мужчины и женщины как к окончательному, нерасторжимому единству. Нельзя рассматривать как нерасторжимое и окончательное то, что не институциализировано;

фактическое сожительство «выхолащивает» эмпатию: способность внутренне поставить себя на место сожителя, для которого брак может являться ценностью, а статус «мужа» или «жены» ̶ значимым;

поскольку фактическое сожительство вследствие «отсутствия обязательств» и необходимости подготовки начинается быстрее, чем регистрация брака в органах ЗАГС, у любящих людей значительно сокращается романтический период ухаживаний, когда они узнают друг друга с человеческой стороны (а не только в рамках «общей постели и жилища»), что существенно обедняет отношения, ослабляя союз. По результатам ряда исследований установлено, что пары, живущие вместе до брака, разводятся в два раза чаще³⁰;

у детей в фактическом сожительстве не формируются в полной мере представления о традиционных семейных ценностях, у них отсутствует наглядный пример традиционной семьи;

фактическое сожительство не выполняет роли социального и экономического фундамента государства, для которого экономически выгоден традиционный брак, позволяющий частично перераспределять материальные блага от экономически сильного субъекта к экономически слабому, не требуя финансовой поддержки от государства³¹; кроме того, радикализм молодого поколения, свойственное ему «революционное мышление» сглаживаются впитыванием традиционных семейных ценностей.

По изложенным основаниям считаем недопустимым как юридическое приравнивание фактического сожительства к зарегистрированному браку, так и распространение на фактических сожителей отдельных, дополнительных к существующим правовых гарантий.

Отсутствие юридических гарантий для внебрачных сожителей и законодательной регламентации их имущественных прав будет являться дополнительным правовым стимулом регистрировать брак, что направлено на защиту традиционных ценностей и отвечает интересам общества и государства.

В то же время, как мы отметили ранее, приобретение внебрачными сожителями имущества в период совместного проживания создает условия для нарушения прав и интересов общих несовершеннолетних детей, поскольку возможно беспрепятственное распоряжение таким имуществом в ущерб общим детям.

В целях защиты имущественных прав ребенка, рожденного фактическими сожителями, полагаем целесообразным введение в семейное и гражданское законодательство в качестве самостоятельного института третьего вида общей собственности (наряду с общей совместной и общей долевой собственностью) – общей фактически объединенной собственности.

Необходимо законодательно закрепить, что имущество, приобретенное совместно проживающими и ведущими общее хозяйство, имеющими общего ребенка внебрачными сожителями, в период с момента зачатия общего ребенка до момента прекращения совместного проживания и ведения общего хозяйства является их общей фактически объединенной собственностью.

Указанное правило следует распространить и на случаи, если один из внебрачных сожителей состоит в зарегистрированном браке, но фактически семейные отношения с супругом прекращены и общего хозяйства с другим супругом не ведется, что согласуется с разъяснениями, содержащимися в п. 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 ноября 1998 г. № 15 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака».

Владение, пользование и распоряжение общим фактически объединенным имуществом совместно проживающих и ведущих общее хозяйство, имеющих общего ребенка внебрачных сожителей должно осуществляться по обоюдному согласию сожителей.

При совершении одним из сожителей сделки по распоряжению общим фактически объединенным имуществом предполагается, что он действует с согласия другого сожителя.

Следует закрепить, что сделка, совершенная одним из сожителей по распоряжению общим фактически объединенным имуществом, может быть признана судом недействительной по мотивам отсутствия согласия другого сожителя по его требованию в случаях, если доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать о несогласии другого сожителя на совершение данной сделки.

Для заключения одним из сожителей сделки по распоряжению общим фактически объединенным имуществом, права на которое подлежат государственной регистрации, сделки, для которой законом установлена обязательная нотариальная форма, или сделки, подлежащей обязательной государственной регистрации, необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого сожителя. Сожитель, чьего нотариально удостоверенного согласия на совершение такой сделки не было получено, должен наделяться правом требовать признания сделки недействительной в судебном порядке в течение года со дня, когда он узнал или должен был узнать о совершении данной сделки.

Безусловно, предлагаемые нами законодательные новеллы нуждаются в широком обсуждении и анализе.

Подводя итоги сказанному, еще раз подчеркнем некоторые особенно важные новеллы, выдвигаемые в данной статье.

Полагаем, недопустимо как юридическое приравнивание внебрачного сожительства к зарегистрированному браку, так и распространение на сожителей отдельных, дополнительных к существующим правовых гарантий, поскольку это противоречит традиционным семейным ценностям и общественному мнению большинства населения России.

В целях защиты имущественных прав ребенка, рожденного от лиц, не состоящих в зарегистрированном браке, целесообразно введение в семейное законодательство в качестве самостоятельного института третьего вида общей собственности (наряду с общей совместной и общей долевой собственностью) – общей фактически объединенной собственности.

Необходимо законодательно закрепить, что имущество, приобретенное совместно проживающими и ведущими общее хозяйство, имеющими общего ребенка внебрачными сожителями, в период с момента зачатия общего ребенка до момента прекращения совместного проживания и ведения общего хозяйства является их общей фактически объединенной собственностью, а также следует детально регламентировать особенности владения, пользования и распоряжения имуществом, находящимся в общей фактически объединенной собственности.