Традиционно под неосторожным причинением¹ понимают осуществление неосторожного преступления двумя или более лицами. Действия (бездействие) неосторожных причинителей, повлекшие уголовно-правовые последствия по неосторожности, характеризуются взаимосвязанностью и взаимообусловленностью.

При квалификации неосторожного причинения, с одной стороны, соблюдается принцип индивидуализации уголовной ответственности; неосторожные причинители «несут ответственность... каждый – за собственно совершенное им неосторожное преступление»². С другой стороны, как точно отметила И.М. Тяжкова, «правовую оценку.., как правило, получают действия только тех лиц, чье несоблюдение установленных правил наиболее приближено к общественно опасному последствию»³.

Несмотря на имеющиеся в уголовно-правовой доктрине весьма убедительные доводы о необходимости закрепления неосторожного причинения на законодательном уровне⁴, а также на то обстоятельство, что судебная практика переполнена примерами уголовных дел о неосторожных преступлениях, исполненных несколькими лицами⁵, законотворец не спешит дополнять Уголовный кодекс РФ положениями о данной форме множественности лиц при совершении преступления. При этом законотворческий процесс уголовного законодательства продолжает набирать обороты: за последние два года, по состоянию на 4 ноября 2018 г., в УК РФ внесены изменения и дополнения 28 федеральными законами. По исследованиям Ю.И. Бытко, по состоянию на 18 сентября 2016 г., с момента введения УК РФ в действие (с 1 января 1997 г.) было внесено более 1536 изменений и дополнений⁶.

Специфика неосторожного причинения заключается в механизме его осуществления – неосторожный преступный результат наступает по вине двух или более лиц. И здесь становится очевидным, что общественная опасность неосторожного причинения выше общественной опасности аналогичных преступлений, исполненных индивидуально.

Общественная опасность, будучи материальным признаком преступления, складывается из двух показателей – характера и степени. Для того чтобы определить общественную опасность преступлений, осуществленных при неосторожном причинении, необходимо ответить на принципиально важный вопрос: за счет характера и (или) степени повышается общественная опасность при неосторожном причинении?

Теоретически путем неосторожного причинения может быть совершено любое неосторожное преступление, предусмотренное Особенной частью УК РФ, в том числе и экологическое. Исследование общественной опасности неосторожного причинения на примере экологических преступлений обусловлено рядом обстоятельств.

Во-первых, в составах неосторожных экологических преступлений законодатель моделирует субъективную сторону двумя способами:

путем прямого указания на неосторожность (11 составов: ст. 247 (ч. 3), 248 (ч. 2), 249 (ч. 1, 2), 250 (ч. 3), 251 (ч. 2, 3), 252 (ч. 3), 254 (ч. 3), 261 (ч. 1, 2) УК РФ);

путем отсутствия указания на форму вины (15 составов: ст. 246, 247 (ч. 1, 2), 248 (ч. 1), 250 (ч. 1, 2), 251 (ч. 1), 252 (ч. 1, 2), 254 (ч. 1, 2), 255, 257, 259, 262 УК РФ).

Как видим, из 44 составов экологических преступлений, расположенных в 19 статьях гл. 26 УК РФ, субъективная сторона 11 составов предполагает исключительно неосторожность; 15 составов – как умысел, так и неосторожность, т.е. субъективная сторона 26 составов экологических преступлений (более половины) может быть представлена неосторожной формой вины, а следовательно, исполнена при неосторожном причинении.

Следует оговориться, что в уголовно-правовой доктрине по проблеме субъективной стороны составов экологических преступлений, в которых не конкретизирована форма вины, встречаются различные взгляды. Одни ученые признают соответствующие преступления умышленными (М.Н. Копылов⁷); другие – неосторожными (М.Ю. Дворецкий, Н.В. Краснослободцева⁸); третьи – как умышленными, так и неосторожными (Н.А. Лопашенко⁹, А.В. Наумов¹⁰). Последняя позиция разделяется высшей судебной инстанцией¹¹ и основана на положении, закрепленном в ч. 2 ст. 24 УК РФ.

Во-вторых, экологические преступления, по оценкам экспертов, характеризуются высочайшей степенью латентности – свыше 90%¹². В этой связи наблюдаются низкие показатели официальной статистики обвинительных приговоров по делам об экологических преступлениях (табл.).

Таблица

Количество осужденных за экологические преступления¹³

Объективная сторона большинства экологических преступлений, в том числе и неосторожных, представлена деяниями, осуществить которые в одиночку архисложно.

Приведем пример из судебной практики. Главный инженер целлюлозно-бумажного комбината Ф. допустил работников к выполнению демонтажных работ в виде газорезки емкостей черных щелоков. В свою очередь, Ф. по небрежности не провел обследования общего состояния сооружения, в ходе которого должен был и мог установить наличие в указанной выше емкости остатков черного щелока, что повлекло его разлив по территории промышленной зоны. Кроме того, Ф. не предпринял достаточных мер по ликвидации разлива черного щелока, попавшего через канализационную систему в реку. Существенное загрязнение ее поверхностных вод выступило причиной массовой гибели животных – 164 тыс. экземпляров рыбы, наступившей от острой токсикации химическими веществами, входящими в состав черного щелока. В результате содеянного Ф. причинен существенный вред рыбным запасам и в целом водному объекту – реке на общую сумму 33 705 427 руб. 50 коп.¹⁴

Суд квалифицировал бездействие Ф. по ч. 2 ст. 250 УК РФ. При этом за пределами уголовно-правового реагирования остались действия работников по осуществлению демонтажных работ емкостей с черным щелоком, находящиеся в причинно-следственной связи с массовой гибелью рыбы. Общественно опасные последствия в виде массовой гибели животных и существенного вреда водному объекту на сумму свыше 33 млн руб. наступили вследствие бездействия Ф. и действий работников. Непроведение Ф. обследования емкостей на предмет содержания в них черного щелока без осуществления их демонтажа работниками ни при каких обстоятельствах не смогло бы привести к преступному результату, указанному в ч. 2 ст. 250 УК РФ.

Весьма часто в преступлениях, осуществленных путем неосторожного причинения, действия (бездействие) неосторожных причинителей, оказавшиеся в причинно-следственной связи с действиями (бездействием) непосредственного исполнителя (причинителя) неосторожного преступления, невозможно оценить с позиции уголовного законодательства. Тем не менее «каждое из причастных к преступлению лиц, внесших по неосторожности свой вклад в наступление преступного результата, должно нести ответственность»¹⁵.

Н.А. Лопашенко указывает, что общественная опасность экологических преступлений предопределяется их вредоносностью¹⁶. В ситуации с Ф. экологический вред состоит в загрязнении водоема, массовой гибели водных биологических животных и исчисляется суммой 33 705 427 руб. 50 коп.

Именно вредоносность деяния, как утверждает А.Д. Нечаев, является основным критерием общественной опасности¹⁷. Понятие «общественная опасность» по смысловому содержанию шире понятия «вредоносность», поскольку общественная опасность находит свое отражение как в объективных, так и в субъективных признаках состава преступления; вредоносность – только в объективных признаках состава преступления.

Нужно сказать, что в науке уголовного права далеко не все ученые относят общественную опасность к объективно-субъективной категории¹⁸. Методологически верной представляется точка зрения тех исследователей, которые связывают общественную опасность и с объективными, и с субъективными признаками состава преступления¹⁹. В частности, И.В. Лавыгина убеждена в том, что «вина входит в содержание общественной опасности»²⁰. Подобное заключает и А.Б. Баумштейн, поясняя, что вина субъекта преступления обусловливает общественную опасность²¹.

Общеизвестно, что общественная опасность складывается из качественного (характера) и количественного (степени) показателя. И здесь вызывает интерес следующее обстоятельство: количественным и (или) качественным критерием предопределяется принадлежность общественной опасности к объективно-субъективной конструкции. Так, А.В. Савенков характер общественной опасности детерминирует через объективные и субъективные признаки состава преступления; степень общественной опасности – объективные признаки состава преступления²².

Характер общественной опасности выступает своего рода мерой опасности преступного посягательства²³. Б.В. Епифанов характер общественной опасности ставит в зависимость от ценности объекта преступления и формы вины²⁴; Е.В. Епифанова – категории нарушенных преступлением общественных отношений, преступных последствий, формы вины и способа совершения преступления²⁵. О.А. Михаль характер общественной опасности (в терминологии автора – общественная вредность) связывает с ценностью объекта уголовно-правовой охраны и формой вины²⁶.

Степень общественной опасности представляет собой степень ценности объекта, находящегося под охраной уголовного законодательства²⁷. На степень общественной опасности, по мнению Е.В. Епифановой, влияют размер причиненного или потенциального ущерба, степень выраженности вины лица, моральной оценки его мотивов и целей, опасность конкретного способа посягательства²⁸. А.И. Рарог признаки субъективной стороны относит к важнейшим факторам, определяющим степень общественной опасности²⁹.

В юридической литературе неоднократно высказывалось суждение о том, что по степени общественной опасности представляется возможным разграничивать преступления с административными правонарушениями³⁰. Аналогичная позиция разделяется и Конституционным Судом РФ. Судебный орган конституционного контроля в абз. 2 п. 4 Постановления от 10 февраля 2017 г. № 2-П указал, что, «будучи разновидностями юридической ответственности за совершение деяний, представляющих общественную опасность, они (административные правонарушения и преступления) имеют схожие задачи»³¹ (курсив авт. – И.Я.). Применительно к преступлениям, предусмотренным гл. 26 УК РФ, И.В. Попов отмечает, что «характер общественной опасности экологических преступлений и проступков совпадает» (степень их общественной опасности различна)³².

Предпочтительнее, на наш взгляд, выглядит точка зрения тех специалистов, которые признаком общественной опасности наделяют только преступления³³. Во-первых, словосочетание «общественная опасность» используется законодателем при формулировании понятия преступления (ч. 1 ст. 14 УК РФ). Во-вторых, приравнивание любых неправомерных действий к общественно опасным приведет к тому, что «общественную опасность придется усматривать, например, в переходе гражданином улицы в неположенном месте»³⁴.

Кроме того, «сами по себе экологические нарушения ... не достигают уровня опасности, характерного для преступлений»³⁵. Например, загрязнение вод является экологическим правонарушением; уголовная ответственность за совершение соответствующего деяния возникает в случае наступления общественно опасных последствий, указанных в ст. 250 УК РФ.

Не вызывает сомнений тот факт, что по характеру деяния и по тяжести последствий экологические преступления имеют высокую степень общественной опасности³⁶. Дуалистический законодательный подход при конструировании составов экологических преступлений, предусмотренных ст. 246, 247 (ч. 1 и 2), 248 (ч. 1), 250 (ч. 1, 2), 251 (ч.1), 252 (ч. 1, 2), 254 (ч. 1, 2), 255, 257, 259, 262 УК РФ, не позволяет с достаточной точностью установить степень их общественной опасности. В этой связи И.В. Попов, акцентируя внимание на различной степени общественной опасности умышленных и неосторожных преступлений, считает целесообразным отнести «деяния, совершенные по неосторожности, в отдельную часть каждой статьи»³⁷. Предложение, высказанное И.В. Поповым, вызывает сомнения.

Во-первых, объединение умышленных и неосторожных деяний в пределах одной статьи Особенной части УК РФ противоречит логике построения уголовно-правовых норм; «отсутствие системности в действующем уголовном законодательстве представляет самую большую проблему уголовной политики ... сами нормы выполнены не стыкующимися между собой приемами законодательной техники³⁸. Составы умышленных и неосторожных преступлений, по общему правилу, предусматриваются в разных статьях Особенной части УК РФ.

Во-вторых, сложно спорить с А.В. Наумовым в том, что в санкциях преступлений аккумулируется «законодательная оценка характера и степени общественной опасности запрещенного законом деяния»³⁹, где критерием категоризации преступлений выступает наказание в виде лишения свободы. В санкциях составов экологических преступлений с неконкретизированной формой вины лишение свободы в качестве наказания либо не предусмотрено (ст. 250 (ч. 1), 251 (ч. 1), 252 (ч. 1), 254 (ч. 1), 255, 257, 262 УК РФ), либо отсутствует указание на его нижние пределы (ст. 246 УК РФ – до пяти лет; ч. 1, 2 ст. 247 УК РФ – до двух и до пяти лет; ч. 1 ст. 248 УК РФ – до двух лет; ч. 2 ст. 250 УК РФ – до двух лет; ч. 2 ст. 252 УК РФ – до двух лет; ч. 2 ст. 254 УК РФ – до двух лет; ст. 259 УК РФ – до трех лет). При таком построении санкций весьма проблематично (а в ряде случаев и вовсе не представляется возможным) определить степень общественной опасности умышленных и неосторожных экологических преступлений. Поэтому выделение из составов экологических преступлений неосторожных деяний в самостоятельные составы неизбежно приведет к еще большему размыванию границ между умышленными и неосторожными экологическими преступлениями.

Следует констатировать, что при вынесении обвинительных приговоров по делам об экологических преступлениях, совершенных при неосторожном причинении, суды не устанавливают должным образом общественную опасность квалифицируемых деяний. Вследствие этого при назначении наказания факт совершения преступления путем неосторожного причинения не учитывается⁴⁰.

Приведем пример из судебной практики. Б. и А. в сухую, солнечную погоду с порывами ветра осуществили розжиг порубочной кучи из веток и сучков путем ее воспламенения бытовой газовой зажигалкой, которую использовал Б., и бензином, который использовал А. После воспламенения Б. и А. оставили горящий костер без присмотра, в результате чего огонь распространился в лесной массив. Общий ущерб, причиненный пожаром Лахденпохскому центральному лесничеству, составил 228 762 руб. (согласно заключению ботанической экспертизы запас потери деревьев составил 58 единиц)⁴¹.

Случай с Б. и А. является типичным примером неосторожного причинения, где общественно опасные последствия в виде крупного ущерба Лахденпохскому центральному лесничеству в размере 228 762 руб. наступили в результате неосторожных действий двух лиц. Судом верно определена форма вины, с которой действовали Б. и А., – неосторожность в виде преступного легкомыслия. Степень общественной опасности преступления, по мнению судебного органа, выражается в преступных последствиях – в причинении крупного ущерба лесному фонду; механизм совершения преступления: осуществление неосторожного преступления двумя лицами, повышающий характер общественной опасности, ̶ упускается из виду.

Кроме того, в описательно-мотивировочной части приговора правоприменитель указывает, что Б. и А. действовали в составе группы лиц. В преступлениях, осуществленных путем неосторожного причинения, виновным лицам вменение группового признака не допустимо. Соответствующая позиция подтверждается Верховным Судом РФ. В частности, его Пленум в ряде своих разъяснительных постановлений формулировки «группа лиц», «группа лиц по предварительному сговору», «организованная группа» употребляет в контексте преступлений, выполненных в соучастии⁴². Нельзя не отметить, что в научных кругах существует и активно развивается иная теория, согласно которой групповой способ совершения преступной деятельности рассматривается за пределами соучастия (при посредственном, неосторожном причинении и т.п.)⁴³.

Рассмотрим другой пример, когда аналогичное неосторожное преступление не признается совершенным группой лиц. Так, работники Ч., Б. и Н., находясь на уборке откосов и обочин трассы, спичками и зажигалкой поджигали собранный ими мусор. Оставив горящий мусор без контроля, Ч., Б. и Н. проследовали на другие участки трассы. В результате произошло возгорание сухой травы с последующим переходом огня на лесную подстилку и распространением на лесной массив, чем Главному управлению лесного хозяйства Омской области причинен крупный ущерб на сумму 257 731 руб.⁴⁴

Суд указал, что Ч., Б. и Н. при совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 261 УК РФ, проявили легкомыслие, предвидя возможность наступления общественно опасных последствий своих действий в виде уничтожения или повреждения лесных насаждений, но без достаточных к тому оснований с учетом сухой погоды, отсутствием снежного покрова и регулярными порывами ветра самонадеянно рассчитывали на предотвращение этих последствий.

В судебной практике по делам об уничтожении или повреждении лесных насаждений допускаются ошибки в части определения вида неосторожности.

Так, С. и Н., находясь на обочине лесной дороги, подготовили к обжиганию прорезиненные металлические колеса от насосов в количестве 7 штук, выгрузив их из автомобиля с прицепом. С. при помощи спичек поджег колеса, в результате чего возник пожар, распространившийся на лесной массив Кыштымского участкового лесничества, после чего Н. и С. на автомобиле с места совершения преступления скрылись, не предприняв необходимых и достаточных мер, направленных на прекращение пожара.

Суд усмотрел в действиях неосторожных причинителей Н. и С. неосторожную форму вины в виде небрежности, используя формулировки, свойственные легкомыслию: «действуя небрежно, не соблюдая меры пожарной безопасности в лесах, осознавая, что они находятся в лесной местности, а погода сухая и ветреная.., предвидя возможность наступления лесного пожара и дальнейшего уничтожения и повреждения лесных насаждений.., хотя при необходимой внимательности в силу объективных причин и предусмотрительности должны были и могли предвидеть наступление последствий в виде возгорания сухой травы и распространения огня по лесному массиву»⁴⁵.

Судя по описанию психического отношения виновных Н. и С. к содеянному (осознание несоблюдения мер пожарной безопасности в лесах) и возникшим общественно опасным последствиям (предвидение наступления лесного пожара и самонадеянный расчет на его ненаступление), суд имел в виду неосторожную форму вины в виде легкомыслия.

Еще пример. Трактористы С., А., Ш. и О. производили пахотные работы. Виновные, желая очистить поле от остатков прошлогодней соломы, допустили преступную небрежность. С., А., Ш. и О. при сжигании сухой травы не предприняли достаточных мер по соблюдению пожарной безопасности в лесах, осознавая, что они находятся на земельном участке, непосредственно примыкающем к лесу в пожароопасный период, не предвидя возможности наступления лесного пожара, хотя при необходимой внимательности в силу объективных причин и предусмотрительности должны были и могли предвидеть наступление данных последствий. В результате преступной небрежности С., А., Ш. и О. из-за сильного ветра с места очага горения соломы огонь с поля перекинулся по поливочной канаве в сенокосное поле, распространился в лесной массив, причинив Бурен-Бай-Хаакскому участковому лесничеству крупный ущерб⁴⁶.

Согласно ч. 3 ст. 26 УК РФ при небрежности исключается интеллектуальный компонент вины, заключающийся в осознании виновным общественной опасности своих действий (бездействия). В случае с С., А., Ш. и О. совершенно очевидно, что неосторожные причинители осознавали, что в жаркую, ветреную погоду они осуществили поджог сухой травы на поле, находящемся в непосредственной близости к лесным массивам, на что и указал суд в приговоре. Осознание не свойственно неосторожности; осознание, если и представляется возможным соотнести с неосторожной формой вины, то только в пределах легкомыслия (хотя осознание является интеллектуальным компонентом умысла).

При совершении преступления, предусмотренного ст. 261 УК РФ, не исключаются случаи, когда неосторожные причинители действуют по небрежности. К примеру, Ф1 и Ф2, проявив небрежность и не приняв необходимых мер предосторожности от возникновения лесного пожара в облачную без осадков погоду, для отогрева земли на месте для захоронения развели огонь. Ф1 с помощью газовой горелки осуществил розжиг автопокрышек, Ф2 накрыл горящие автопокрышки металлическим коробом, после чего виновные уехали, оставив источник открытого огня без присмотра. В результате умеренного ветра переменных направлений с порывами до 11 м/сек в районе захоронения при наличии благоприятных условий для развития горения на северной окраине кладбища произошло загорание сухой травы, огонь распространился в район лесных насаждений, выполняющих защитную функцию. Вследствие их совместного неосторожного обращения с огнем возник низовой беглый лесной пожар средней интенсивности на выделах, вовлекший входящие в лесной фонд лесные насаждения: твердолиственные породы – дуб; мягколиственные породы – береза, осина. Совместными действиями Ф1 и Ф2 государству причинен крупный материальный ущерб на сумму «данные изъяты» руб.⁴⁷.

Субъективная сторона преступления, совершенного Ф1 и Ф2, судом установлена правильно. В силу синоптических условий – пасмурной погоды неосторожные причинители не предвидели возможности причинения крупного ущерба лесному фонду, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должны были и могли предвидеть возникновение лесного пожара.

Детальное изучение уголовных дел показало, что при квалификации экологических преступлений, совершенных при неосторожном причинении, правоприменителями допускаются ошибки, вследствие которых неправильно определяется их общественная опасность:

1) неправильное установление вида неосторожной формы вины: при описании небрежности суды оперируют характеристиками, свойственными легкомыслию (предвидение наступления лесного пожара и самонадеянный расчет на его ненаступление) и умыслу (осознание несоблюдения мер пожарной безопасности в лесах); подмена одного вида неосторожной формы вины – небрежности другим ее видом – легкомыслием (и наоборот): преступления, совершаемые по небрежности, являются менее общественно опасными в отличие от преступлений, совершаемых по легкомыслию;

2) вменение в вину неосторожным причинителям группового признака осуществления преступления приводит к необоснованному завышению общественной опасности содеянного ими;

3) измерение общественной опасности квалифицируемого деяния только преступными последствиями (ущерб, крупный ущерб лесному фонду, крупный ущерб государству и т.п.); общественная опасность неосторожного причинения в экологических преступлениях повышается вследствие осуществления запрещенного уголовным законодательством неосторожного деяния двумя или более лицами (механизм исполнения неосторожного причинения).

За счет специфики механизма совершения преступлений при неосторожном причинении, в том числе и экологических, характер общественной опасности неосторожного причинения в сравнении с характером общественной опасности аналогичных экологических преступлений, выполненных индивидуально, повышается. Кроме того, особенность экологических преступлений, предусмотренных ст. 246, 247 (ч. 1, 2), 248 (ч. 1), 250 (ч. 1, 2), 251 (ч. 1), 252 (ч. 1, 2), 254 (ч. 1, 2), 255, 257, 259, 262 УК РФ, состоит в том, что в рамках одного состава предусмотрены разные по характеру и степени общественной опасности противоправные деяния (умышленные и неосторожные).

Таким образом, для того чтобы верно установить общественную опасность неосторожного причинения в экологических преступлениях, предусмотренных ст. 246, 247 (ч. 1, 2), 248 (ч. 1), 250 (ч. 1, 2), 251 (ч. 1), 252 (ч. 1, 2), 254 (ч. 1, 2), 255, 257, 259, 262 УК РФ, необходимо конкретизировать признаки состава преступления, которыми обусловливается характер и степень общественной опасности деяния.

Характер общественной опасности неосторожного причинения в экологических преступлениях выражается в ценности поставленных под охрану уголовного законодательства общественных отношений, в общественно опасных последствиях, в механизме совершения преступления (осуществление неосторожного преступления двумя или более лицами), в форме вины (характер общественной опасности неосторожного экологического преступления, совершенного при неосторожном причинении, ниже характера общественной опасности подобного умышленного преступления). Степень общественной опасности экологических преступлений, исполненных при неосторожном причинении, проявляется в размере вреда, причиненного находящимся под защитой уголовного законодательства общественным отношениям (угроза причинения существенного вреда здоровью человека, распространение эпидемий, крупный ущерб и др.), а также в форме вины.