.This article deals with patterns in the development of legislation and the application of the law in identifying parties to relationships by antitrust authorities, courts of general jurisdiction and arbitration courts. It analyzes the content of the interdisciplinary institution of identification through the prism of Information Law and information security. The author makes some proposals for developing subject-specific Russian legislation considering the key task of ensuring information security of electronic communication in the digital economy and considers a new category “identification privacy”.
В статье рассматривается соотношение права интеллектуальной собственности и антимонопольного регулирования в Российской Федерации и за рубежом. Анализируются подходы, применяемые в Европейском Союзе и различных государствах, включая США, КНР, Японию, Индонезию, Мексику, а также некоторые другие страны. На основе проведенного анализа обосновывается, что согласно общемировым тенденциям, право интеллектуальной собственности и антимонопольное право преследуют единые цели, а именно поощрение инноваций и обеспечение благополучия потребителей. При этом каждое обладает собственным набором специальных инструментов и методов, используемых для достижения поставленных целей. Ситуации, при которых поведение правообладателя может представлять угрозу с точки зрения законодательства о защите конкуренции, должны оцениваться в индивидуальном порядке с учетом всех обстоятельств дела. Большинство государств склоняются в пользу принятия гибких механизмов регулирования – различных руководств (разъяснений). Выбор модели правового регулирования в России должен осуществляться с учетом существующей экономической ситуации, стратегических интересов и международных обязательств Российской Федерации.
В статье рассматривается нормативное определение искусственного интеллекта, сформулированное в российском законодательстве к 2021 г. в контексте общего подхода к данному термину. Авторы выделяют основные юридически значимые признаки искусственного интеллекта, к которым относятся автономность функционирования (полная или относительная), способность находить решения (в том числе без заранее заложенных разработчиком алгоритмов) и «неорганическая» природа, предполагающая - строго с формально-юридической, а не фактической точки зрения - потенциальный риск и, соответственно, потенциальную опасность искусственного интеллекта для понимания его в формально-юридическом смысле. Авторы рассматривают примеры существующих в мире подходов к определению данного термина, подвергают критике действующее определение и предлагают более емкий подход, основанный на определении искусственного интеллекта как информационной системы (в формально-юридическом смысле), обеспечивающей функцию формирования алгоритмов решения задач, отличных от заложенных разработчиками системы, в том числе с помощью искусственной нейронной сети.
В статье анализируется современное состояние правового регулирования квантовых коммуникаций как одной из ключевых разновидностей квантовых технологий. Произведен анализ имеющихся в действующем законодательстве определений «квантовые коммуникации», определена их правовая природа как разновидности информационных и цифровых технологий. Сформулировано правовое понятие «квантовые коммуникации». Проанализировано действующее законодательство в сфере квантовых коммуникаций. Выявлены основные направления правового регулирования квантовых коммуникаций в России, ключевые проблемы, которые возникают при этом. Предложена разработка Концепции нормативного правового регулирования отрасли квантовых коммуникаций в Российской Федерации. Анализ правового регулирования отношений, возникающих в связи с использованием квантовых коммуникаций, свидетельствует о явном отсутствии методологического обеспечения данных процессов, отсутствии единого подхода к пониманию того, что представляют собой «квантовые коммуникации», как необходимо развивать российское законодательство для обеспечения прорывного внедрения квантовых коммуникаций. Анализ регулирования отрасли квантовых коммуникаций в мире свидетельствует о том, что преимущественным в этом процессе является регулирование на уровне стратегий, концепций, «дорожных карт» и программ развития. Важным механизмом государственного регулирования развития квантовых коммуникаций является государственное финансирование поддержки проектов в сфере квантовых коммуникаций. Авторами выделены несколько подходов, сложившихся за рубежом к регулированию квантовых технологий, в том числе квантовых коммуникаций, на уровне стратегического регулирования. Выявлены ключевые перспективные вопросы сферы квантовых коммуникаций, нашедшие правовое регулирование в иностранных государствах, которые могут быть применены в России, в частности, выделены и систематизированы ключевые меры государственной поддержки отрасли квантовых коммуникаций, которые должны найти нормативное отражение в ближайшей перспективе.
В статье поднимается проблема доверия общества и отдельных субъектов к праву в условиях цифровой трансформации. Выявлены факторы, приводящие во многом к снижению доверия к праву, в том числе как геополитические кризисы и изменения, проходившие в мире в условиях пандемии, так и процессы ухудшения качества нормотворчества, государственного управления и юридической техники и правоприменения. Выявлены причины отставания права от реалий массового использования новых цифровых технологий в XXI в., когда количество пробелов в системе правового регулирования приобретает для юридической науки, теории права, общества и государства критический характер.
Установлено, что увеличение информационного давления на личность, его открытость и беззащитность перед информационными потоками, стресс и инфодемия, особенно в условиях пандемии и геополитического перелома, разрушают возможность формирования критического мышления и за счет перегрузки лишают навыков эффективно узнавать новое и творчески развиваться, а все увеличивающееся по времени нахождение индивидуума в информационном пространстве в условиях мощных технологий таргетирования лишают его права выбора, особенно, когда сейчас в мире доминирует всего пара десятков глобальных цифровых платформ, оказывающих гражданам и мелкому и среднему бизнесу все более широкий спектр услуг, лишая их экономической возможности выбирать иные альтернативные решения.
Произошедшие изменения в системе принудительной работы в дистанционном формате, «подзаконное управление», использование страха и растерянности населения поставили вопрос об авторитете права. Делается вывод, что определение места информационного права в России и современном мире, включая проблематику необходимости систематизации информационного законодательства для страны и общества, когда цифровые данные становятся основой для возрастающего объема общественных отношений, представляется одним из важных процессов по обеспечению повышения доверия к праву как социальному регулятору.
Поднимаются проблемы правового регулирования оборота больших данных, интернета вещей, искусственного интеллекта и других цифровых технологий.
Анализируется целый ряд правовых вопросов, включая формирование непротиворечивой иерархической юридической терминологии в области интернета вещей и единого видения системы правовых проблем интернета вещей, требующих новых или измененных решений, с учетом отраслевой специфики и текущего состояния нормативной базы.
На современном этапе развития человечества разумным инструментом для достижения баланса прав граждан и публичных интересов может стать «право на отказ от использования цифровых технологий». В этой связи важной для реализации задачей информационного права является создание системы защиты прав лиц, не имеющих возможности или не желающих, или опасающихся использования новых сложных технологических решений, как, например, различные прорывные цифровые технологии, включая технологии искусственного интеллекта.